Татьяна Тихонова - Сборник рассказов

Лялечка смотрела на мир из-за своих очков с толстенными линзами глазами Ассоль и шептала слова Джульетты, а мир равнодушно вращался вокруг нее, головокружительно прекрасный и далекий… Лялечка мечтала о капитане под прекрасными парусами или принце на белом коне, а домой ее провожал Толик на коньке-горбуньке… Да и тот ускакал… Но и это было бы все ничего… Только вот горизонт ее был тут, у ее ног… А хотелось смотреть и смотреть в неохватную даль, хотелось раскинуть руки и обнять весь мир.

И каждое утро она просыпалась, и в руке у нее лежала маленькая карамелька Надежды. Она их складывала аккуратненько в память и закрывала, и запечатывала страшным заклятием «Никогда»… Так прожила ее мама, пряча свои мечты в книги и стирая с них пыль, так проживет и она…

…Море размеренно вздохнуло, приподнялось бирюзовой волной и набежало несильно, с шипением и пеной коснувшись ее пальцев. Горячий песок охватил властно ее ноги и маленькими песчинками осыпал нежную кожу. Закрыв глаза, Мечта стояла и, казалось ощущала все кожей… бесконечность… Когда душе можно лететь… Она оглянулась… Сон улыбнулся ей…

— Ты же не окончишься слишком быстро? — спросила Мечта…

…Рабочий день заканчивался. Лялечка запихнула нерешенный вопрос в ежедневник и оставила его там до конца праздников. Поправила маленькую елочку на столе и вздохнула. Надо идти…

Улица подхватила ее людским потоком и пронесла до следующего угла, забросав новогодним настроением и заботами. Предпраздничная суматоха выглядывала отовсюду и, похохатывая, вытрясала людские кошельки, издеваясь, потрясала бедное воображение изобильными витринами, а богатое — изобилием возможностей, от которого сносило крышу… Да, безумный день с безумными глазами и исчезающими деньгами, и призраком счастья, и всплывающим в памяти детством вперемешку с мандаринами.

За углом Лялечка попала прямо к дегустации шампанского, которую вели брызжущие весельем как само шампанское Дед Мороз и Снегурочка. Снегурка прилипла к Лялечке словно банный лист и подсунула к носу высокий, тонкий фужер с золотистым напитком. Лялечка сунула туда свой нос и поморщилась, — маленькие искорки-брызги ударили в него.

— Не люблю я ваше шампанское… — буркнула она в фужер.

"Да, что же это такое-то…", подумала Ляля.

Противные пузырьки ударили в голову. Ляля растерянно хихикнула. Но очки все-таки придержала… Ее понесло… Течение неудержимо ее куда-то влекло… Ее шубка колокольчиком топорщилась вокруг нее… "Напилась…", подумала она, покачиваясь на волне.

Ляля побалтывала ногами и попивала шампанское, когда к ней подплыл шикарным кролем прекрасный незнакомец…

— Куда путь держите? — ненавязчиво завязал узелок разговора он.

— А я его не держу… — Лялечка невыносимо распущенно хихикнула, — это он меня держит… А вы, — вот вы его держите или он вас?

Чувствуя себя или не в своей тарелке, или не в своем фужере, что-то около этого, Ляля скромно спрятала взгляд за съехавшими набок очками.

Когда взгляду надоело прятаться, и он опять выглянул, прекрасного незнакомца рядом не оказалось, только прекрасный кроль огромными прыжками несся от нее как угорелый.

"Ну и пусть его… пронесет… ", легкомысленно думала Лялечка.

И кроля пронесло… мимо…

Она же, перебирая ножками, в своей шубке колокольчиком, столкнулась неожиданно с Прохожим.

— Подвиньтесь… — проворчал он.

Ляля оглянулась вокруг себя, наблюдая неохватную ширь шампанского, и спросила:

— Куда… подвинуться?

Он пожал плечами.

— Где здесь выход, не знаете? — спросил он, не глядя на Лялю.

Его глаза бегали вокруг Лялечки… Пытаясь их поймать, она расставила широко руки и выставила вперед сумку… И тоже пожала плечами.

— Я его с собой не захватила. Хотя сейчас поищу…

Она расстегнула свою сумочку и нырнула в нее.

Прохожий нырнул следом за ней. Помогая разбирать завалы, он двигался за ней наугад.

— Нет, выходом здесь и не пахнет… Здесь пахнет… — он нервно подергал носом, — призраком… призраком одиночества…

Ляля смутилась.

— Как же вы пронырливы… Я его старалась запрятать в самый дальний угол…

Прохожий вылетел как пробка из ее сумки и заорал:

— Ну, что вылупился?

Ляля, пытаясь запрятать призрака одиночества куда-нибудь еще дальше, высунула краешек взгляда из сумки и обомлела. Прямо на Прохожего вылупилось яйцо. "А яйцо — это к встрече…", подумала она.

Из яйца на нее выглянул такой гусь, что она, больше не раздумывая, и меньше тоже, упала прямо из сумки в объятия Не Первого Встречного.