Дэвид Герролд - Война против Кторра

- На этой планете нет нормальных червей.

- Что ты под этим понимаешь?

Он пожал плечами: - Не знаю, просто это выглядит... очевидным. Ты понимаешь? Я имею в виду, что мы не знаем, на что похожи черви в их собственной экологии, мы знаем их только в нашей - и даже не представляем, откуда они здесь взялись. Поэтому, если есть что-нибудь - все равно что - что делает их или их поведение атипичными, то мы этого не знаем, не так ли? И на этой планете не может быть других червей, потому что на них должны воздействовать те же самые эффекты.

- Замечательно!, - сказал я. - Так и есть, удивляюсь, как до сих пор никто не догадался.

- О, я уверен, что догадались...

- Но я могу сделать упор на эту часть ответа. Мы имеем дело с безумными кторрами! Мне нравится и другая твоя идея: о чем-то, держащим уровень сахара в их крови постоянно низким. Я просто хотел бы иметь хорошее биологическое подтверждение. - Я занес идею в записную книжечку. - Это соответствует еще одному факту. Вот, посмотри... - Я начал рыться в хаосе на столе и нашел папку с пометкой UGH. Вытащил пачку цветных снимков 8х10 и протянул ему. Он встал, чтобы дотянуться. Наклонился над столом и начал просматривать.

- Когда ты их получил?

- Сегодня утром, когда ты был за терминалом. Я нашел, наконец, хорошие объективы. Взгляни на устройство их ртов.

Он поморщился. - Похоже на пасти червей.

Я пожал плечами: - Сходные эволюционные линии, мне кажется. Что еще ты видишь?

- Зубы похожи на маленькие ножи.

- Ты заметил? Зубы наклонены внутрь. Вот, смотри - сравни эти два снимка, где она ест сигарету. Когда рот открыт максимально широко, зубы стоят прямо и даже немного наружу, но когда рот закрывается, они сгибаются назад. Вот, видишь, как они работают? Раз тысяченожка откусила что-нибудь, зубы не только отрубают кусок, они толкают его в глотку. Тысяченожка не может остановиться есть - до тех пор, пока объект не закончен - потому что она не может отпустить. Каждый раз, когда она открывает рот, то автоматически делает еще один укус; каждый раз, когда закрывает - она толкает кусок в горло. Вот почему ее зубы должны молоть, рубить и резать - иначе она подавится насмерть.

- Ну, в этом я сомневаюсь, - сказал он. - Не думаю, что они способны подавиться. С подобно устроенным ртом, у них не может быть механизма глотания, который так легко мог бы убить их. Это было бы саморазрушением. Мне кажется, устройство зубов таково, что они способны крепко схватить жертву и, за неимением лучшего, отхватить хороший кусок ее - как от Луиса?

- У вас оригинальный взгляд на вещи, профессор - но я наблюдал, как она ест сигару, и именно так она использует свои зубы.

- Но, Джимбо - это же не имеет смысла. Что случится с маленьким ублюдком, который уперся в дерево?

- Он съест или умрет, - предположил я. - Вспомни, что ты учил в школе: Мать Природа плюет на слабаков.

- Хм, - сказал Тед, покачав головой. Он продолжал рассматривать фотографии. - Как ты снял эту? - Он уставился в широко открытый рот одной из тысяченожек.

- Какую? А, эту. Сквозь стекло. Вот частичка грязи на нем, она пыталась его прокусить. Из-за грязи фокусировка не очень хороша, но это единственный способ, каким я смог заглянуть ей в рот. Они быстро поняли, что не могут пройти сквозь стекло и прекратили делать выпад, когда я подносил к нему палец. Вот откуда грязь. Смотри, вот эта четче - я снял до того, как она поцарапала стекло.

Тед рассмотрел пристальнее: - Дай-ка мне лупу. Вот, смотри что ты об этом скажешь?

- Эй! Я не замечал этого прежде - второй ряд зубов!

- М-м-м, - сказал Тед. - Удивляюсь, как она не откусывает язык.

- Это моляры!, - сказал я. - Видишь? Они не такие острые. Первый ряд - для откусывания, эти - для размалывания. И погляди не видишь что-нибудь еще дальше?

- Э-э, я не уверен. Глубже - страшно темно.

- Мы можем оцифровать и компьютером улучшить разрешение, но не похоже ли это на третий ряд?

- Не могу сказать. Может быть.

Я глянул на него. - Тед, может, у этой штуки все зубы и зубы вниз по горлу. Поэтому они могут есть так много и такие разные вещи. К тому времени, когда еда достигнет желудка, она превращается в пульпу. Им все еще нужны сильные желудочные кислоты, но теперь еда имеет гораздо большую площадь поверхности, предоставленную действию энзимов.

- Что ж, это делает их несколько более... достоверными. - Тед улыбнулся. - Мне кажется, очень трудно доверять любому виду существа, которое ест теннисные тапочки, обои и бейсбольные мячи, не говоря о сиденьях велосипедов, подкладке пальто и кофе сержанта Келли.