Николай Горькавый - Астровитянка

Геологи всё-таки выдавили из правительств немного денег и уже пять лет вели глубокое бурение Оберонского плато. В мае учёные распространили сенсационную новость об открытии под плато геологического слоя, состоящего из каменистых пород и льдов различных кристаллических модификаций, включая большое количество совсем экзотического водного стекла — аморфного льда.

Мы скользим зимой по банальному льду с гексагональной решёткой. Но наука знает более десятка других типов водного льда с иным расположением атомов. Эти льды могут тонуть в воде, быть на ощупь раскалёнными и обладать электропроводностью металлов — в зависимости от типа кристаллической решётки. Если же молекулы воды смерзаются при очень низкой температуре, то, еле ползающие от холода, они не успевают выстроиться в упорядоченный кристалл и застывают хаотической, беспорядочной массой или аморфным стеклом.

Специалисты сделали вывод, что обнаруженный слой и есть загадочный отражатель внешних звуковых волн и сейсмоколебаний, обеспечивающий королевское спокойствие плато. Никки прочитала пресс-релиз Геологической службы и заинтересовалась Королевским плато и Оберонскими обсерваториями.

— От реакторов на плато должен греться лёд, — спросила она как-то у Робби, — не будет ли он таять?

Робби высмеял эту детскую идею — сотни реакторов мало для заметного разогрева льда на плато. Через неделю Никки снова вернулась к своей идее, которая резвилась и циркулировала в подсознании, изредка показываясь на поверхности.

— Да, обычный лёд, конечно, не растает, — сказала девушка Робби, — но что ты скажешь про обнаруженное водное стекло, которое, насколько я помню, превращается в обычный кристаллический лёд при очень низких температурах, то есть при относительно небольшом нагреве?

Робби довольно долго думал и просчитывал повзрослевшую идею.

— По первым прикидкам, температурный баланс аморфного льда под новым реактором может находиться на грани превращения в обычную гексагональную модификацию, — наконец сообщил он. — К сожалению, из первых сообщений геологов не ясны геометрия и мощность обнаруженного подстилающего слоя, что создаёт сильную неопределённость для расчётов.

— Полагаю, Обероном стоит заняться всерьёз! — воскликнула Никки, и глаза её заблестели. — Собери-ка всю информацию по стеклянному льду и его свойствам…

Пока Никки сдавала последние в учебном году рефераты, Робби тоже каторжно трудился, перегреваясь, как вульгарный тостер, и делая гору расчётов, которая была тем больше, чем меньше информации имелось о строении плато.

— Я проанализировал распространение тепловой волны от мощного и глубокого реактора седьмой базы, — сообщил Робби, улучив свободную минуту. — За полгода он повышает температуру недр плато до критической точки кристаллизации.

— Ага! — заинтересовалась Никки. — И что будет дальше?

— Аморфный лёд превращается в обычный, с гексагональной кристаллической решёткой. И тут обнаруживается неожиданный фокус: кристаллизация водного стекла выделяет заметно больше тепла, чем сам реактор. Возникает цепная реакция расползания дыры в подстилающем слое.

— Селезёнка Плутона! — поразилась девушка. — Но это же очень опасно!

— Верно, — согласился Робби, — вскоре в толще ледяного стекла появится пробоина такого размера, что Королевское плато потеряет свою уникальную сейсмостабильность.

— Салат из эльфов! — поражённая Никки не удержадась от самого грязного ругательства сезона.

Никки с Робби устроили пир в честь окончания расчётов: девушка открыла бутылку лунного мерло, присланную на Рождество Большой Терезой, а кибермозг произнёс здравицу в честь гениальных кожаных пузырей с биорастворами.

На следующий день Никки и Робби стали не спеша обдумывать полученные результаты. Разрушение сейсмостабильности Королевского плато означало, что многие тончайшие инструменты Оберонских обсерваторий под воздействием подземных сотрясений утратят необходимую чувствительность, включая знаменитую гравитационную антенну из пятитонного кристалла сапфира.

Никки и Робби с садистским удовольствием подсчитали прямой финансовый ущерб — не говоря уж о научных потерях! — который наносился странам-собственникам Обсерваторий в случае разрушения сейсмоотражающего слоя плато. Цифры оказались столь ошеломляющими, что Никки не сразу в них поверила.

— Что нам дальше делать с этой информационной бомбой? — спросила девушка у киберприятеля. — Может, написать письмо в Спейс Сервис, которая занимается безопасностью космических сооружений?