Дино Динаев - Киборги не умирают

Скорее всего, потому что самых слабых изрубили в первые же минуты, и теперь на ногах оставались только опытные зрелые воины.

Убитые стали появляться с обеих сторон, а не только со стороны горожан. На узком пятачке сошлись насмерть около трех десятков человек.

Глядя, как тает его авангард, Антон едва удерживал основную массу своего отряда, выведенного из дворов и построенного для атаки на узкой длинной улочке. Особенно напирали задние, которым ничего не было видно. Во что бы то ни стало, необходимо было дождаться, пока янычары откроют ворота.

И он дождался.

Раздался тревожный рев трубы, и натянувшиеся цепи с рокотом потянули ворота вверх. Они еще задирались, грозя устрашающими зубьями на конце, когда, дробно стуча копытами по брусчатке, из крепости показался отряд в сотню янычар.

— Приготовиться! — крикнул Антон.

По замершей колонне покатился металлический перезвон от вытягиваемых из ножен сотен мечей. Антон вдел кольчужные рукавицы и перехватил огромный гечерский топор. Поиграем нынче топоришком.

Прибывшие из крепости янычары окружили авангард и стали его добивать, целенаправленно, не отвлекаясь и не обращая внимания на то, что творится вокруг.

Ворота же оставались открытыми, словно приглашая войти. Более благоприятного момента трудно было себе представить.

— Вперед! — Крикнул Антон. — На слом!

— На слом! — Многоголосо откликнулась толпа.

Спецназовец пришпорил коня, и тот понесся огромными прыжками. Янычары все еще находились к ним спиной, когда они достигли их. Со всей мощи спецназовец обрушил топор на броню ближайшего янычара.

Лезвие распороло панцирь, пробило тело до спины и застряло в противоположной стороне доспехов. Антон упер ногой в поверженного противника и рывком вытащил лезвие.

Потрясая оружием, он заметил, что мечники поддержали его почин, и неожиданным ударом в спину противнику ополовинили его ряды. Когда янычары разглядели новую опасность, большинство их лежало уже на земле, а остальных безудержно стали теснить к воротам.

— Не дайте им закрыть ворота! — крикнул Антон.

Несколько янычар кинулись на него словно ястребы, опознав главного. Спецназовец обрушил на них страшные удары топора, который успел зазубриться и покрыться кровью до самой рукояти. Он раскалывал панцири янычар, разрубал их мечи, сея вокруг смерть и хаос. Топор всякий раз застревал то в телах, то в доспехах, спецназовец, матерясь, тратил какое-то время, чтобы вытащить его.

Но ошибался тот, кто думал, что в этот момент его можно было застать врасплох.

Антон владел обоерукой формой боя, сжимая в одной руке топор, в другой меч.

Янычары забывали об этом, с торжествующими криками кидаясь на него со спины, спецназовец раз за разом без устали отмахивался от нападавших, и враги отваливались от него с рассеченными доспехами и вываливающимися внутренностями, а кто и без головы.

Забрызганный кровью, охрипший от криков, которыми приходилось все время поддерживать и направлять горожан, Антон не сразу разглядел одну странность, а когда разглядел, было уже поздно.

Никто из янычар и не думал отступать, хотя воротины на протяжении всего избиения оставались гостеприимно распахнутыми. Смертники, они что ли?

Смертники! Антон похолодел от страшной догадки.

Отбросив меч, он взялся за топорище обеими руками и на бегу врубился в толпу янычар, нанося удары по обе стороны попеременно. Обороняющиеся не выдержали напора и рассыпали строй. Спецназовец, воспользовавшись временной паникой, кинулся в прореху и достиг, наконец, ворот.

За ними были еще одни ворота! На них было грубо намалевано внутренне убранство двора, что доселе вводило в заблуждение.

— Засада! — Закричал он, перекрикивая шум битвы. — Всем назад!

И он знал, что не успел.

Из-за построек, где скрывался плохо вооруженный, а что плохо вооруженный, практически невооруженный арьергард, который только должен был подобрать оружие у убитых янычар, раздался сначала вой, потом лязг новой битвы, которой не должно было бы быть.

Он крикнул Ивана, вскочил в седло и поскакал назад. Оставшееся его войско кинулось следом, и тотчас стало мишенью для сотен стрел, пущенных из-за стены.

Они тучей накрыли людей, вокруг поднялся животный крик.

Антон, сжав зубы, скакал вперед, дав себе слово не оглядываться, и скоро достиг улицы, где находилось основное его войско, но это уже ничего не изменило.

Войска, в том смысле, в каком его понимают, как некий подчиняющийся приказам и выполняющий боевую задачу, элемент, уже не существовало. Улица была запружена обезумевшими от страха людьми, которые лезли, не разбирая дороги, по головам друг друга.