Роберт Уилсон - Спин

— Так вот, перед кем я ещё могу так похвастаться, как не перед тобой? А у нас здесь, Тайлер, самый большой в мире сундук игрушек. Так что я уж похвастаюсь, о’кей? Потом тебя устроим. К климату тебе привыкнуть надо будет, по возможности.

Он провёл меня по первым этажам всех трёх корпусов. Я выразил восхищение залами и кабинетами, лабораториями и сборочными отсеками, где созревали прототипы миссий перед тем, как предъявить контрольные цифры денежным мешкам и большим шишкам. Всё очень интересно, всё весьма познавательно. В самом конце экскурсии он привёл меня в лечебницу фирмы, где познакомил с доктором Кёнигом, которого мне предстояло сменить. Мой предшественник вяло, без видимых эмоций пожал мне руку и отбыл, так же вяло, через плечо, пожелав удачи.

Пейджер Джейсона разрывался от желания привлечь внимание хозяина.

— «Боинг» требует, — усмехнулся Джейсон. — Тоже как дети. Не похвали их периферию — сразу надуются. Дойдёшь до приёмной сам, не заблудишься? Там ждёт Шелли, мой личный секретарь. Она тебя устроит. Потом поговорим. Очень хорошо, что ты приехал, просто здорово!

Ещё одно рукопожатие, очень слабое — и он ушёл, всё так же кренясь влево, оставив меня размышлять не над тем, болен он или нет, а над тем, насколько он болен и к чему это приведёт.

Как Джейсон сказал, так и вышло. В течение недели я переехал в небольшой меблированный домик, с виду столь же хрупкий, какими казались мне все флоридские строения. Досочки да планочки, вместо стен чуть ли не сплошь стекло — но не из дешёвых.

Прямо с крыльца можно было ссыпаться вниз, к морю, да ещё и мимо торгового участка. За это время я имел ещё три беседы с доктором Кёнигом, которому «Перигелион» явно не нравился, что не мешало ему проинструктировать сменщика с полной серьёзностью и основательностью, передать ему медицинские карточки и познакомить со вспомогательным персоналом. В понедельник я уже принимал первого пациента, работника металлургического цеха, вывернувшего лодыжку во время игры в футбол на южном газоне компаунда. Медчасть оказалась явно перенасыщенной оборудованием для предстоявшего мне объёма работы. Джейсон, однако, предвидел трудные времена, когда медицинская помощь в мире за воротами компаунда станет куда менее доступной.

Я понемногу осваивался. Выписывал назначения, кормил народ аспирином, просматривал истории болезней. Любезничал со своей приёмной сестрой Молли Сиграм, которая утверждала, что я ей нравлюсь больше, чем доктор Кёниг.

Вечером я возвращался домой и следил за молниями, которые мелькали меж туч, напоминавших громадные парусники, ставшие на якорь вдали от берега.

Я ждал, когда, наконец, объявится Джейсон, но его не было чуть ли не месяц. И вот однажды в пятницу после заката он появился без предупреждения, одетый по-простому в джинсы и футболку и вследствие этого скинувший лет десять со своего возраста.

— Подумал, дай-ка заскочу, — объяснил он причину прихода. — Не помешал?

Конечно, не помешал. Мы поднялись наверх и уселись на балконе с бутылками охлаждённого пива. Джейсон снова принялся расписывать, как он рад меня видеть да сколь приятно со мной работать. Я, однако, прервал его словоизлияния:

— Джейс, кончай со своим словотворчеством. Это я, Тайлер. Не узнаёшь?

Он смущённо засмеялся, и дело пошло на лад.

Мы пустились в воспоминания, и вскоре я уже спросил его о Диане. Он сообщил, что мало что о ней знает. Потом, когда мы начали по второй бутылке и воздух охладился, уже затемно, я спросил его, как у него дела в личном плане.

— Да какой там личный план. Дел по горло. Скоро первые посевные пуски. Скорее, чем пресса прогнозировала. И-Ди предпочитает оставлять информационный задел. Он почти всё время в Вашингтоне. Клейтон за нами следит лично, мы пока у него в любимчиках ходим. Но из-за этого на меня сваливается всякая административная волокита, отнимает время от работы. — Он махнул рукой и смолк.

— Большая нагрузка, — посочувствовал я.

— Большая. Но мы всё равно двигаемся, шаг за шагом, дюйм за дюймом.

— Джейс, на тебя в клинике ничего нет. У каждого сотрудника имеется карточка, кроме тебя.

Он посмотрел вдаль и нервно засмеялся.

— Что ж… Я пока предпочитаю в клинике не светиться.

— А доктор Кёниг против этого не возражал?

— Доктор Кёниг считает всех нас психами. Что недалеко от истины. Знаешь, что он ушёл на круизное судно? Могу себе представить Кёнига в гавайской рубахе, с улыбочкой пичкающего туристов граволом.