Роберт Уилсон - Спин

Федеральные вливания поддерживали экономику регионов, однако не повсеместно. Юго-Запад, Сиэтл и окрестности, побережье Флориды. Невелика, однако, цена этому поверхностному процветанию местного характера. Сара беспокоилась о дочери и зяте, квалифицированном слесаре по трубопроводам, которого фирма, снабжающая местность природным газом, отправила в отпуск неопределённой длительности. Семья безработного жила в трейлере на федеральное пособие и пыталась воспитывать трёхлетнего мальчика, внука Сары, Бастера.

— Странное имя для мальчика, правда? — спросила она меня. — Бастер, надо же… Так звали одного из актёров немого кино.

Я сказал ей, что имена — как одежда. Или мы их носим, или они нас несут.

— А как в вашем случае, Тайлер Дюпре?

И мы улыбнулись друг другу.

— Не могу понять, почему молодёжь в наши дни заводит детей, — недоумевала моя попутчица. — Это ужасно звучит, но тем не менее… Нет, я ничего не имею против Бастера, наоборот, я его очень люблю и надеюсь, что он будет жить долго и счастливо. Но суждено ли сбыться моим надеждам?

— Иногда людям нужны основания для надежды, — сказал я, пытаясь сообразить, не эту ли банальную истину пыталась внушить мне Жизель.

— С другой стороны, — продолжала Сара, — многие молодые люди сейчас умышленно не заводят детей. Умышленно, проявляя к ним, к нерождённым, доброту. Они считают, что это лучший способ избавить детей от предстоящих страданий.

— Не думаю, что кто-то знает, что нам предстоит.

— Ну как же, необратимость и всё такое…

— Необратимость уже наступила, но мы всё ещё существуем. По какой-то причине.

Она подняла брови:

— Вы действительно верите в какие-то причины, доктор Дюпре?

Мы ещё поболтали, потом Сара решила попробовать заснуть и сунула под голову миниатюрную подушку. За иллюминатором, частично закрытым профилем мрачного русского, всё покрыла густая ночная тьма, в стекле отражались потолочные светильники салона. Я убавил свет в лампочке над головой и направил её лучи к себе на колени.

Всё, что можно читать, я сдуру сдал в багаж. Но из сетки на спинке кресла перед Сарой торчал журнал в простой белой обложке. Крупными буквами название: «Врата». Религиозное чтиво, оставленное каким-то пассажиром предыдущего рейса.

Я пролистал журнал, невольно думая о Диане. За годы, прошедшие после китайской ракетной атаки, «Новое царство» потеряло последние признаки единства и полностью рассыпалось. Вожди его по разным причинам один за другим отреклись от своих убеждений, энтузиазм полового коммунизма выжгли венерические заболевания и человеческая жадность. Никто уже не представлялся приверженцем «Нового царства» как такового, но непременно называл себя гекторианцем либо претеристом, реконструкционистом или ещё кем-нибудь. Действо Экстаза, в котором принимали участие Диана и Саймон в лето встречи в Беркшире, тоже благополучно приказало долго жить.

Ни одна из выживших фракций «Нового царства» не пользовалась сколько-нибудь широким влиянием. Южные баптисты, к примеру, превосходили по численности всю его паству по всей стране. Но упор движения на Второе Пришествие и тысячелетнее Царство Божие на земле не прошёл мимо внимания основных церквей, уделявших теперь больше внимания «Спину» и тематике апокалипсиса. Никогда ещё столько придорожных плакатов не призывало к покаянию. И не напоминало о грядущих бедствиях.

Обнаруженный мною журнал оказался органом реконструкционистов Западного побережья, предназначенным для широкой публики. Редакционная статья клеймила кальвинистов и пресвитерианцев, далее шли три страницы кулинарных рецептов, затем обзор кинонедели. Но главное, что привлекло моё внимание, — «Жертва кровью и красная телица», материал о красной корове — то есть рыжей телице без пятна и без изъяна, которую «во исполнение пророчества» надлежит принести в жертву всесожжения на Храмовой горе в Иерусалиме. Прежние воззрения «Нового царства» на «Спин» как на источник искупления вышли из моды. «Ибо он („день тот“), как сеть, найдёт на всех живущих по всему лицу земному» (Евангелие от Луки, 21, 35). Сеть, силки, а не избавление. Надо отыскать подходящее животное, чтобы сжечь, ибо бедствия ожидаются более серьёзные, чем считалось ранее.

Тут самолёт затрясло по воздушным ямам, и я засунул журнал обратно в сетку. Сара нахмурилась во сне. Русский купец вызвал стюардессу и заказал виски с лимоном.

Автомобиль, который я взял напрокат на следующее утро в аэропорту Орландо, оказался отмеченным двумя пулевыми пробоинами в дверце с пассажирской стороны. Я спросил клерка, нет ли другого, но он широким жестом обвёл пустую стоянку.