Джон Браннер: Вас никто не убивал

— Это мы и так делаем, — резко ответил я. — В каждой четвертой передаче мы показываем одновременно несколько убийств, в каждой третьей — жертва всегда мужчина. Прежде я сам исполнял иногда роль убитого, но потом перестал, так как это снижало цифры РТП. По психологическим причинам успех гораздо больше, когда жертвой становится красивая женщина. Ведь чем она привлекательнее, тем она… гм… как бы сказать… — Заметив, что девицы покраснели и заерзали в креслах, я закончил деликатно: — Тем скорее она может способствовать увеличению населения. Вот почему мы подчеркиваем, что привлекательные женщины представляют наиболее реальную опасность.

Я взглянул на Крейна, и сердце мое оборвалось. Видимо, замечание секретарши показалось ему не лишенным смысла.

— Сколько раз вы убивали Дениз за последние месяцы? — грозно спросил он.

Скрыть я не посмел.

— Двенадцать раз за шесть месяцев, а помимо того, она погибала и при массовых убийствах. Но Дениз — великолепная актриса, — поспешно добавил я, и мы всячески стараемся разнообразить ее роли.

— Это само собой. Ну а, по сути, сильно ли твоя нынешняя передача отличается от предыдущей?

С меня уже пот катился градом.

— Слишком большого разнообразия мы не можем себе позволить. Ведь наша цель — заставить максимальное количество зрителей увидеть в нас себя самих. Ради этого мы изображаем жителей самых густо населенных районов и представителей тех профессий, где просто зверская конкуренция.

— Ладно, Джин, пока пусть так все остается, — сказал Крейн. — Поверь, я не ставлю под сомнение ни твои способности, ни результаты твоей работы. Я лишь ищу способ, как повысить РТП. Вот бы нам шагнуть за тысячу!

Да, если бы я первый добился такой волшебной цифры, это было бы достижением! Я едва улыбнулся.

— Спасибо, шеф. И все же мы и так далеко шагнули, если вы помните, с чего мы начинали.

Еще бы он не помнил! Сорок два РТП! В первой передаче мы показали отравление, и сам выбор способа явился ошибкой. Во второй мы уже не стали фокусничать, а показали убийство ножом, и за двое суток после демонстрации в черте города было зарегистрировано восемьдесят пять убийств ножом мясника, то есть РТП — на сто процентов выше. А еще через неделю мы оставили позади и эту цифру и больше никогда к ней не возвращались.

Уже в дверях Крейн обернулся и сказал:

— Джин, а следующая тема будет какая? Хотелось бы знать заранее. Завтра в десять утра у меня совещание. Рекламодатели хотят включить твой номер в свою программу. Думаю, тебе надо присутствовать. Приходи!

Мне оставалось изобразить полный восторг.

Из всех благ, какие принес мне успех телепередач, я дорожил немногими, не говоря, разумеется, о Дениз, составлявшей для меня все. Но одним из них была моя машина. Я радовался, что не надо больше воевать за место или с боем влезать в автобус. В этот вечер, посадив обычных пассажиров — двух сотрудников, живущих неподалеку от меня, — я вывел машину со стоянки и пристроился в хвосте, двигавшемся к перекрестку Плейн и Пятнадцатой.

— Сперва заедем за Дениз, — пояснил я спутникам.

Вначале мы ехали, можно сказать, быстро: двенадцать миль в час. Но, попав, как всегда, в затор возле Десятой, уже двигались ползком. Внезапно на тротуаре, забитом пешеходами, какой-то тип заметил, что место рядом со мной в машине свободно. Он подбежал и постучал в окно. Слов его я не слышал: машина моя звуконепроницаема, но другие праздношатающиеся услышали, и за десяток секунд образовалась толпа, наверно, в тысячу человек. Впрочем, я сохранял спокойствие: уж если толпа стала мешать уличному движению, полиция не заставит себя ждать. Так и произошло. Несколько выстрелов из автоматов отогнали людей обратно на тротуар, только человек шесть, растоптанных при беге, осталось лежать на мостовой да еще тот, кто затеял всю эту кутерьму, упорно не уходил и, указывая на меня, что-то кричал полицейским.

Я опустил стекло, увидев направившегося ко мне полицейского. Он, разумеется, узнал меня, и когда я объяснил, что оставил место для Дениз, он извинился, пристрелил смутьяна и сел в свой вертолет.

Несмотря на этот инцидент, я лишь на несколько минут опоздал на свидание с Дениз. Мне не было известно, где провела она весь день, но я решил, что в магазинах, и, видимо, купила что-то по дешевке, судя по радостному блеску глаз и по тому, как она меня поцеловала, усевшись в машину.

— Ты совсем сегодня необычная, — сказал я. — Такой я тебя не видел с тех пор, как мы поженились!