Пол Макоули: Чудовища войны

Индире позвонила Элис; она была полна восторга от своего задания. Мать притворилась, что разделяет ее энтузиазм, но решила, что поговорит с учителями - не нравился ей этот поворот в учебе дочери… Она сказала:

– Постарайся уделять время Карру. Помогай ему.

– Да не люблю я цветов! А от некоторых еще и чихаю! И свет в оранжереях слишком яркий!

– Это им нужно для роста.

– А водорослям свет не нужен!

– Конечно, у них ведь нет фотосинтеза.

– Я знаю. Они… - Элис на экране видеофона сморщила лоб и старательно выговорила: - Они - хемолитотрофы. Забирают из воды вещества и создают биомассу, которую мы едим.

Они немного поговорили о метаболизме водорослей; Элис обещала, что спросит Карра насчет фотосинтеза. Рассказала, что в лаборатории вырезала участок гена - клеточной пушкой. Индиру это приободрило. Чем больше времени дочь проведет в лаборатории, тем реже будет околачиваться в нижних ярусах города.

Путь казался бесконечным. Роллбусу полагалось уступать путь грузовикам, и он часто съезжал на придорожные площадки. Индира была единственным пассажиром; похоже, мало кто ездил на Щит Сциллы. Роллбус сообщил Индире, что монахи неприветливы.

– Мне велят молчать, но дорога очень длинная. Я люблю разговаривать, так меня сконструировали, - объяснил он. Помолчал и добавил: - Надеюсь, вы не против того, чтобы побеседовать.

– Что ты знаешь о монастыре?

– Там была шахта - до войны. Монахи ее обустроили. Конечно, внутри я не был. У них нет гаража. Если я сломаюсь, кое-кому придется идти пешком от самого Кадмуса. Безответственность, но так обстоят дела теперь, при рыночной экономике. Никто не хочет платить за поддержание общественной инфраструктуры.

По-видимому, кто-то засунул в память машины кучу антилиберальной пропаганды, - подумала Индира и поспешно ответила, что не любит беседовать о политике. Роллбус помолчал и сказал:

– Большая часть грузовиков идет от монастыря. Он поставляет огромное количество дешевых соединений углерода. Гликогены, протеин, целлюлоза, крахмалы. Снабжает реакторы почти всех шахт этого региона.

– А монахов там много?

– Нет информации. Только двое регулярно ездят в Кадмус и обратно. Остальные предпочитают оставаться в монастыре.

То же самое говорил и диспетчер гаража. Конечно, можно было позвонить Владу Симонову, но Индире не хотелось обращаться к нему за справкой.

Солнце село. По ледяным полям разлился желтый свет Юпитера, Ио скрылась за его диском, проступили несколько самых ярких звезд. Впереди, на горизонте, на долю секунды вспыхнул свет. Примерно через час зажегся снова, много ближе - язык газового пламени, яркий в смутном свете Юпитера.

– Вспышки, - прокомментировал роллбус.

– Что это?

– Выход метана на Щите Сциллы. У многих здешних шахт есть клапаны.

Метан поднимался вместе с гпдротермальными водами, скапливался под ледяной корой и иногда разламывал ее. Поэтому шахтеры выпускали излишки метана. Он, разумеется, испарялся, поскольку температура на поверхности Европы была минус 150 градусов по Цельсию, как раз за точкой его кипения, и вокруг клапана на льдины сыпался грязно-белый снег.

Монастырь стоял на хребте из минерализированного льда. Он оказался небольшим сооружением - один только посеребренный купол. Роллбус съехал с дороги, поднялся по серпантину и скатился на обширную стоянку. Там перед десятками теплоизолирован-ных труб стояли несколько автоцистерн - по-видимому, загружались сырой биомассой. Роллбус подал задом к воздушному шлюзу и сказал на прощанье:

– Вернусь через три дня. Я приезжаю сюда каждые три дня, даже когда со мной некому ехать. Приеду, если не сломаюсь. Может быть, когда повезу вас обратно в Кадмус, расскажете о монастыре.

Индира, сопровождаемая багажным контейнером, прошла через леденяще-холодные гибкие створки шлюза в ярко освещенный зал. Ее ждали два монаха в черных одеяниях и капюшонах с квадратными навершиями. Старший был невозмутим, но младший воззрился на Индиру с изумлением, будто впервые в жизни увидел женщину.

Они ждали мужчину, вот в чем дело. Послав сюда Индиру, Влад Симонов сыграл с ними шутку.

Монахи оставили Индиру с ее багажом посреди пустого зала. В углу помещался заиндевевший воздушный компрессор, на бетонном полу виднелись полосы - зал прежде был разгорожен на множество комнаток. Индира села на свой контейнер и попыталась вызвать Карра, но видеофон здесь не работал. Стоял такой холод, что при выдохе пар с тончайшим звоном превращался в снег. Ни сидеть, ни стоять было невозможно, и она двинулась на разведку. Зал занимал половину купола, по второй половине полукругом шел коридор с открытыми комнатками по обеим сторонам. По виду - нежилыми. Имелось также два технических туннеля. Один полукругом шел вниз, исчезая из виду; Индира открыла дверь, ведущую во второй туннель с рифлеными, покрытыми льдом стенами и закрытым шлюзом в глубине. Тут и нашел ее старший монах, который сообщил, что с ней хочет говорить брат Рссер, настоятель монастыря.