Ральф Питерс - И летели наземь самураи...

Валя почувствовала, что в голосе следователя вдруг появилась твердость и что-то еще. Он сказал что-то не то. Но что? Она очень устала. Она не могла больше четко думать.

— Забеременела, сделала аборт, спасала свою шкуру в постели с иностранным шпионом. И, конечно, без вознаграждения.

— Что?

Следователь, казалось, был искренне удивлен ее реакцией.

— Какой иностранный шпион? — крикнула Валя. Она чувствовала, как по всему телу прошла дрожь. Слово "шпион" вошло в ее сознание через гены ее предков. От этого короткого слова ей тут же стало страшно.

— А как я должен называть твоего американца?

— Он… он бизнесмен. — Даже сейчас она думала о том, ждет ли он ее в гостинице. Они договорились пообедать вместе в восемь часов. Если бы это было возможно, она бы сейчас вырвалась и бросилась на автобус или троллейбус… она бы даже могла бежать всю дорогу… чтобы броситься в объятия Райдера, которые вселяли в нее надежду на будущее.

Следователь смеялся. Он положительно трясся от хохота. Неуклюжим движением он снял очки, чтобы вытереть набежавшие слезы смеха.

— О, Валя, — сказал он, — Валечка. Ты ведь не думаешь, что я поверю, что ты можешь быть такой легкомысленной?

Валя посмотрела на него со смешанным чувством замешательства и ужаса.

— Ну, мой ангел, — продолжал он, — твой последний клиент — извини меня, твой последний любовник — уорент-офицер армии США. Офицер разведки, и не меньше. Вот, Валя, ты должна быть более осторожной. Чтобы замести следы, тебе надо придумывать истории получше.

Валя сидела оцепенев. О нет. Нет, нет, нет и нет.

— Почему бы тебе просто не сказать нам, — продолжал следователь, — какую информацию ты ему передала? Какие послания передавал тебе твой муж для американцев?

— Вы сумасшедший, — заявила Валя, заикаясь от потрясения. — Это бред. Юрий… Юрий бы никогда…

— Я хотел бы знать, о ком ты говоришь, — сказал следователь. — Когда ты говоришь Юрий, ты имеешь в виду своего покойного мужа?

Валя затаила дыхание. У нее внутри все опустилось. Кровь застыла в жилах. Веки начали подергиваться.

— Юрий? — воскликнула она.

— Но, Валя — это, конечно, для тебя не новость? Ведь ты знала?

— Юрий?

— О Боже. О Валя, Извини. Я думал, что тебе сказали. — Следователь начал копаться в лежащих перед ним бумагах. — О, где же это? Я не хотел быть таким бестактным. Извини меня, пожалуйста.

— Юрий?

Следователь взглянул на нее, так как интонация ее голоса изменилась. Было видно, что он действительно чувствует себя виноватым.

— Конечно, я понимаю, что такие оплошности случаются. Я хочу сказать, что… это произошло недавно. Но даже когда дело идет о шпионаже… необходимо соблюдать приличия.

— Юрий? — Валя начала падать со стула. Она закрыла глаза и почувствовала запах сыра на волосиках над губой.

Следователь вскочил со стула и поймал ее.

— Сейчас, сейчас, — сказал он. — Это для тебя ужасный удар. Я почти уверен, что ты не замешана во всем этом.

— Дайте, пожалуйста, воды.

Следователь подал ей стакан отвратительного чая. Она сделала глоток и тут вспомнила, почему решила больше не пить. Ее мочевой пузырь разрывался.

Она попыталась встать. Но рука следователя, лежащая на ее плече, крепко прижимала ее к стулу.

— Пожалуйста, — сказала Валя. — Разрешите мне пойти в туалет.

— Все в свое время, — рука резко прижала ее вниз. — Это не срочно, не правда ли? Мы ведь уже почти разрешили вопрос о твоем участии во всем этом?

Ей надо было в туалет. Она крепко сжала бедра и скрестила ноги.

— Итак, правильно ли я тебя понял, — сказал следователь. — Ты не имела ни малейшего понятия о том, что твой муж был предателем? Что его расстреляли за помощь противнику?

Валя ничего не понимала. Он, видимо, разговаривал с кем-то другим, кто был в комнате. Эти слова не имели к ней никакого отношения, к ней, к ее жизни.

— Конечно, ты понимаешь, что наказанием за такое предательство всегда является смерть?

Предательство? Ничего, кроме предательства? Но о каком предательстве говорил он сейчас? В этом не было никакого смысла. Это было какое-то сумасшествие, и оно началось, когда они пришли за ней в школу. После всех ее усилий произвести хорошее впечатление на начальство, они пришли за ней и забрали на виду у учеников, они бесцеремонно вытолкали ее из класса. Ей становилось плохо, она понимала, что никогда не сможет объяснить все это.

О чем он говорит? Шпионаж? Юрий? И он сказал, что Юрий мертв. Не может быть, чтобы Юрий был мертв. Она только вчера ночью думала о нем.