Владимир Титов - Шоу для кандидата в императоры

Алина вскинула брови.

— Почему?

— Понимаешь. Алла…

— Алина, — поправила она и, улыбнувшись, добавила: — Уже двадцать пять лет Алина.

Извини. Я считал, что это одно и то же.

Алина насупилась.

— Ничего подобного.

— Ну хорошо: Алина так Алина. Так что я хотел сказать?

— Ты сказал: понимаешь, Алла.

— А, да. Понимаешь, Алла…

— Девушка поморщилась, но промолчала.

— …час назад я, может, тоже не поверил бы, но перед твоим появлением произошло нечто, заставившее меня быть более доверчивым.

— Интересно. Что же именно?

— Смеяться не будешь?

— Попробую.

— Какая-то говорящая лиса сожрала наловленных мною карасей да еще обозвала меня раззявой.

— Шутишь?!

— Какие могут быть шутки?

Алина засмеялась.

— Это что, — добавил я. — После этого прилетел ворон и обозвал меня ротозеем.

— За что они тебя так? — смеясь спросила Алина.

— Карася упустил.

— Только-то и всего?

— Вот именно.

— Несправедливо.

— А я что говорю?

Я налил еще но маленько, но Алина отказалась. — Нет, спасибо… — Она замолчала, а потом добавила: Володя. — Ей явно хотелось назвать меня Виктором. «Ага. — самодовольно усмехнулся я. Не совсем умерла!»

— Мне надо срочно попасть в аэроклуб.

— Он далеко?

— Километров двадцать отсюда.

— Всего-то?

Алина хмыкнула.

— Всего-то! Но я не представляю даже, как туда добираться. Вокруг лес. Хотя постой… Километрах в двух отсюда, кажется, проходит автострада?

— Проходит.

— Тогда проще. Доеду автостопом. Я улыбнулся и подмигнул Алине.

— Вот уж ни к чему.

— Почему?

Через часок явится мой коллега и друг Шурик Нестерчук на собственном «Жигуленке». Я его отправил за продуктами в ближайшую деревню. Мы мигом отвезем тебя хоть к чертям на кулички — только прикажи.

— О! — Алина наигранно-вежливо поклонилась. — Вы так любезны, монсеньор. Не знаю даже, как и отблагодарить вас.

— Сочтемся, — заверил я. — Мне — поцелуй, Шурику — «спасибо» и улыбку. Мы люди не жадные и не гордые. Алина наклонилась и поцеловала меня в щеку. Я покраснел.

— Аванс? — смущенно пробормотал я.

— Нет. Это за спасение утопающих летчиц.

Я встал.

— Ну ладно. Закусывай. Отдыхай. А я пойду проверю удочки. Авось успею до возвращения Шурика на уху наловить. Хочешь ухи?

Алина кивнула, жуя тушенку с черствым хлебом. На одной удочке не было ничего — на ней я не успел сменить червяка, пока объяснялся с болтливыми лисами и воронами. На другой — оказались мои джинсы. Еще на четырех удочках дожидались меня здоровенные караси. Я зачерпнул воды в ведро, собрал в него карасей, сменил червей на удочках, выжал и натянул мокрые джинсы. Солнце уже карабкалось в зенит. Дело двигалось к обеду.

«Что-то долго нет Шурика», — подумал я, развалившись на травке и подставляя живот солнцу.

— Ой-ой-ой! — пропищал кто-то возле уха. — Ты меня раздавишь!

Я вскочил и оторопело осмотрелся. Никого!

— Что за чертовщина! — выругался я. — Покажется же!..

— Ничего подобного, — заявил все тот же писклявый голос. — Я тебе не показался.

В траве кто-то зашевелился. Я присмотрелся и ахнул. Там копошился гномик! Самый настоящий! Сантиметров пятнадцать ростом, с длинной бородой, в полосатой вязаной шапочке с кисточкой на макушке.

— Смотреть надо, куда ложишься! — бурчал он, выпутываясь из зарослей травы. — Ты, что ли, Владимир Перепелкин?

У меня отвисла челюсть.

— Н-ну я, — промямлил я с трудом.

— Твой дружок на синем «Жигуленке» сегодня не приедет. — Гном выбрался из травы на песок. — И завтра тоже, — добавил он и пошел к ближайшим кустам.

— Эй! — крикнул я, когда гном чуть было не скрылся в кустах. — С чего ты взял, что Шурик не приедет?

Гном остановился и ответил:

— Он выпал из Зоны.

— Из чего выпал?

— Из Зоны. Впрочем, если желаешь увидеть его, иди быстрее на тридцать первый километр. Может, застанешь его там.

— А где это: тридцать первый километр?

Гномик не ответил. Он уже исчез в кустах.

Минуты две я соображал: показалось или не показалось. Попытался посоветоваться со вторым «я», но оно, как всегда в таких случаях, ретировалось. Ничего не оставалось делать, как пойти посоветоваться с Алиной.

Алину я нашел сидящей у входа в палатку в. легком шоковом состоянии. А если проще: она обалдело уставилась на меня, чего-то явно не понимая. В палатке и на прилегающей к ней территории она успела навести порядок.

— Что случилось? — выпалил я. — Снова Змей Горыныч?