Владимир Титов - Шоу для кандидата в императоры

Алина вскрикнула. У меня сжались кулаки.

Обезглавленное и окровавленное тело богатыря несколько раз конвульсивно дернулось и затихло. Новая голова у нею не появилась. Кашей Бессмертный взял меч поверженного воина, подмигнул мне с Алиной и, одним ударом вонзив его в грудь побежденному, легко зашагал в сторону ближайшей рощицы.

Потрясенные и подавленные, мы долго не могли оторваться от окошка.

— Что все. это значит? — спросил наконец я у Черного Рыцаря.

— Один из экспериментов Распремудрой.

— Там Тоже… идут эксперименты? — махнул я на бесконечный ряд дверей.

— Да, — громыхнул Рыцарь.

Не спрашивая разрешения, я стал раскрывать окошечки у всех дверей подряд. За одной дверью в лесной избушке Серый Волк доедал Красную Шапочку. Сцена потрясала натурализмом. «После такого „ужина“ без толку вспарывать живот Волку, — подумал я. — Живыми оттуда не выйдут ни Красная Шапочка, ни ее бабушка. С таким же успехом можно надеяться остаться целым и невредимым, пройдя через мясорубку».

За другой дверью Карабас Барабас рубил на щепки вопящего Буратино и бросал их в камин. За третьей — Бармалей со своей командой садистски пытал привязанных к деревьям доктора Айболита и его друзей. И так за каждой дверью: убийства, насилие, жестокость. И все это вытворяли сказочные персонажи!

Подсознательно я успел подметить, что пространство за окошечками «камер» ни в коей мере не соответствовало междверным расстояниям. И если за одной дверью, скажем, простиралось бескрайнее поле, то за другой мог оказаться дремучий лес, за третьей — скалы и так далее.

— Взаимопроникающие пространственно-временные системы, — прогрохотал Черный Рыцарь, прочитав мои мысли.

Некоторое время мы шли по коридору молча. Алина притихла, вцепившись в мой локоть.

— Кто вы? Кто такая Распремудрая? — обратился я к Рыцарю.

Он только громоподобно расхохотался. Потом проговорил с расстановкой:

— Ты узнаешь все, если останешься сегодня жив и если Распремудрая сочтет нужным встретиться с тобой.

Снова пошли молча.

— Считаешь ли ты себя хорошим человеком? — спросил неожиданно Черный Рыцарь меня, остановившись у одной из дверей.

«Как ты считаешь, Владимир Иванович, — осведомился я у своего второго „я“, — хороший я человек?»

«А ты еще и сомневаешься? — ехидно ответило оно. — Герой! Какую красавицу спас! Да тебе медаль надо Дать, если сегодня выживешь. Впрочем, что там медаль? Чего уж мелочиться? Лучше орден! Или памятник при жизни?»

Я послал свое второе «я» куда подальше и обратился к Алине:

— Хороший я человек?

— Очень, — ответила она испуганно.

— Слышал? Хороший. Даже очень, — сообщил я Черному Рыцарю, а про себя подумал: «Сам себя не похвалишь, кто еще догадается?»

— А кого ты считаешь плохим человеком?

— Я задумался. Вопросы Черного Рыцаря мне начинали не нравиться.

— Президента США, — заявил я наобум и улыбнулся, сам

В руке Рыцаря невесть откуда появился здоровенный ключ. Лязгая металлом о металл, Черный Рыцарь отомкнул дверь, потянул ее на себя. Дверь открылась с жутким визгом. В коридор ворвался яркий солнечный свет. Потянуло зноем как из печки.

— Иди туда, — сказал мне Черный Рыцарь. — Один. Девушка подождет тебя здесь.

— Вот уж нет! — заявила решительно Алина, крепче вцепившись в мой рукав.

Хохот Рыцаря сотряс коридор. Играючи двухметровый болван растащил нас в разные стороны. Алину он бесцеремонно отпихнул в глубь коридора, а меня, как щенка, выбросил за дверь.

— Но ты! Истукан! Полегче! — закричал я, стуча кулаками в захлопнувшуюся дверь. — А ну открой! Я кому говорю?!

Со стороны я выглядел, наверное, смешно и нелепо. Постучав в дверь кулаками и ногами минут пять, я устал. Отойдя на несколько шагов от двери, я осмотрелся. Во все стороны, до горизонта, тянулось безжизненное каменистое плато. усыпанное базальтовыми глыбами самых различных размеров. Нещадно палило совершенно не сибирское солнце. Стены, отгораживающей меня от коридора, только что мной покинутого, не оказалось. Дверь была врезана в приземистую четырехугольную каменную башенку с плоской крышей, похожую на запасной выход из бомбоубежища. Ничего не понимая, я обошел ее и снова вернулся к двери. Окошечко двери по-прежнему было захлопнуто. Определить, кто смотрит в глазок, мне не удалось.

— Володя! — раздался вдруг из-за двери сильно приглушенный голос Алины. — Оглянись!

Я стремительно обернулся, но было поздно. Какой-то мужчина в превосходном светло-сером костюме выпустил в меня очередь из автомата. Стрелял он метров с пятидесяти стоя во весь рост. Пули истошно завизжали, рикошетя от металлической двери и каменной кладки. Одна обожгла правую ногу выше колена. Я упал за ближайший камень и ощупал рану. Из продырявленной штанины сочилась кровь.