Стивен Кинг - Истории Хейвена

— Если они разлезутся, то фонтанов будет не меньше, чем в Версале или Сан-Суси. Если ты видел когда-нибудь отбившийся от рук пожарный шланг, то представляешь, чем это чревато. А у нас нет лишних помощников, стоящих наготове и перекрывающих дырявые шланги с утра до ночи.

— Ну что ж… добровольцы не ломятся к нам толпой… Фриман Мосс молча окинул его взглядом. Потом выдавил:

— Смотри в оба, Гард. И имей в виду, что нам час придется надрываться, чтобы ликвидировать течи.

— А разве ты не можешь следить за напором, вместо того чтобы дурью маяться со всеми этими зажимами? Мосс обиженно вытаращил глаза.

— Будь уверен, — сказал он, — что ни ты, ни я не сможем уследить за мощнейшим напором воды в насосе; а течь мы не засечем до Судного Дня.

Гарденер взял его за руку, усмехаясь.

— Ладно, я ведь только спросил, — виновато пояснил он.

— Мир.

В ответ тот только хмыкнул в своей неподражаемой манере.

Уже к половине десятого вода с огромной скоростью убывала из траншеи, освобождая корабль. Вода была холодной и прозрачной, как слеза действительно, как слеза, точнее не скажешь. Можно сказать, что они создали рукотворную реку. Им оставалось только сидеть в тени, на темной, влажной земле, усеянной хвоинками и шишками, и наблюдать за работой насоса; довольно утомительно сидеть, не спуская глаз с пульсирующих пожарных шлангов, и укорачиваться от сбивающих с ног струй, вырывающихся время от времени из прорех. Мосс из предосторожности, регулярно перекрывал насос, чтобы они могли поменять прорвавшиеся шланги или поставить зажимы; как правило, после этих манипуляций им приходилось перебираться в другое место, так как их лежбище оказывалось мокрым, как после тропического дождя.

К трем часам поток начал выворачивать близлежащие кустики, а часов в пять Гарденер услышал глухой треск падающего дерева. Он вскочил на ноги и вытянул шею, но все случилось слишком быстро, так что поток уже унес дерево.

— Судя по звуку, это старая сосна, — прокомментировал Мосс. Теперь настала очередь Гарденера молча уставиться на Мосса.

— А может, и ель, — усомнился Мосс с абсолютно серьезным лицом. Гарденеру показалось, что он шутит, разыгрывает его, ну хоть чуть-чуть.

— Как ты думаешь, вода уже достигла дороги?

— Подозреваю, что так оно и есть.

— Так что же, она размоет дорогу?

— Нет. Горожане уже протоптали новую магистраль. И ничего особенного. Полагаю, движение будет прервано на пару дней, но и в лучшие времена здесь редко кто проезжал, а уж теперь…

— Да, я это заметил, — подтвердил Гарденер.

— Чертовски здорово, с моей точки зрения. С отдыхающими всегда одни неприятности… Прикинь, Гарденер, — я чуть перекрою напор в насосах, но они все равно будут выкачивать пятнадцать или даже семнадцать галлонов в минуту, и так — всю ночь. При том, что работают все четыре насоса, это составит три тысячи восемьсот галлонов в час, а сколько за ночь? Не плохо для бросовой техники, а? Давай-ка, пойдем отсюда. К тебе корабль благоволит, а у меня вот подскочило давление. Если ты не против, я выпью одну бутылочку твоего пива, домой-то доберусь еще не скоро.

Мосс заявился и на следующий день, в субботу, в своем старом «Понтиаке», и привез еще несколько насосов мощностью тридцать пять галлонов в минуту, три тысячи восемьсот галлонов в час.

Ну а на следующее утро, в воскресенье, его не было. Он вышел из игры, покинув Гарденера и предоставив ему возможность размышлять над старой, как мир, альтернативой.

Вариант первый: "Делай свое дело, как обычно".

Вариант второй: "Беги отсюда". Он уже пришел к выводу, что, если Бобби умрет, потребуется не более получаса, чтобы организовать несчастный случай со смертельным исходом, который положит конец его мытарствам. Если он решил бежать, известно ли это им заранее? Гарденеру так не казалось. Он, как и все уцелевшие хэвенцы, играет в покер довольно старомодным способом: не открывая карт. Ох, к слову, как далеко ему удастся уйти, чтобы скрыться от их губительного излучения. Да и удастся ли вообще вырваться за пределы весьма ограниченного пространства, в котором только и может обитать мутировавший хэвенец?

Гард предполагал, что далеко он не уйдет. Ну, Дерри, Бангор, даже Огаста… но все это слишком близко. Портленд? Может быть? Возможно. На ум ему пришла аналогия с курением.

Когда ребенок начинает курить, он рад, если может выкурить сигарету до половины и не вывернуться наизнанку. Шесть месяцев практики дают ему возможность выкуривать от пяти до десяти штук в день. Дай сигарету трехлетнему ребенку — и ты получишь кандидата на рак легких, выкуривающего по две с половиной пачки в день.