Татьяна Савченко - Киса

– Металл? Нуда, я же киборг, у меня лопатка и ключица из стального сплава, – задумчиво сказала она.

Алан недоверчиво окинул девушку взглядом, слегка ухмыляясь:

– Что у тебя металлическое? – с любопытством спросил он.

Майя раздраженно дернула головой – совсем не хотелось вспоминать, о причине ее трансформаций в терминатора.

Проследив за ее реакцией, Алан понял, что за этим абсурдным разговором стоят болезненные воспоминания, и сейчас совсем не время ворошить их. Он вздохнул и бросил короткий взгляд на расстроенную девушку:

– Куда ты уезжала?

– А откуда ты знаешь, что меня не было в городе? – изумилась она.

Алан пропустил вопрос, решив, что ей совсем ни к чему знать, что ее присутствие он чувствует за несколько десятков километров. Майя заметила, что его глаза немного сузились, а лоб нахмурился, как будто он о чем-то напряженно думает или прислушивается. Вздохнув, она печально произнесла:

– Я ездила домой, бабушка умерла. Точнее прабабушка. Ей было бы сто тридцать два года. – Она коснулась груди, ощущая через тонкую ткань очертания серебряного котенка. – У меня почти все родственники долгожители, но она сказала, что устала, ей это просто надоело. Это, наверное, ужасно тяжело – пережить двух мужей и всех друзей.

Алан проследил за движением ее руки и внимательно всмотрелся в грустные глаза девушки.

– Вы были очень близки, – скорее сказал чем, спросил он.

– Да. Она была моей сообщницей. Ну, в моей семье… – вздохнув, она сказала. – Это сложно объяснить.

Алан вопросительно приподнял брови и вежливо попросил, сверкнув белыми зубами:

– Расскажи мне о своей семье, пожалуйста.

Майя опустила глаза, избегая необычного жгучего взгляда. Почему-то очень хотелось ему все рассказать, все как есть, Ее удивило, что практически не знакомый человек вызывает такое доверие. Бросив короткий взгляд на ожидающего юношу, она тихо пробормотала:

– У меня ненормальная семья. Мама обладает поразительной интуицией, и предвидит бедующие события, младший брат знает, когда человеку суждено умереть, а старший видит ауру человека. При этом все обладают способностью к целительству… Майя замолчала, вспомнив, кому она это рассказывает – человеку, поднявшему одной рукой больше трехсот килограмм, и за доли секунды преодолевшему больше ста метров.

Алан внимательно слушал, задумчиво глядя на дорогу. Потом снова развернулся к девушке и с любопытством спросил:

– А ты? – голос прозвучал глухо.

– Что я?

– Что, ты умеешь? – настойчиво спросил он.

Майя сжала край юбки и, не поднимая глаз, ответила:

– Я "урод в семье".

Лицо юноши озарила открытая улыбка и глаза хищно сузились, окидывая ее откровенным взглядом.

– Ты очень красивая.

Щеки девушки предательски запылали, а сердце пустилось галопом, как и от слов, так и от широкой улыбки:

– Я хотела сказать, что ничего не умею, – протянула она.

Кривая улыбка снова осветила лицо Алана, глаза сверкнули бордовым светом.

– Ты очень хорошо чувствуешь людей. Можно сказать, мысли их читаешь, – задумчиво произнес он.

– Только твои, и то не всегда. Либо ты думаешь раз в два дня, – выпалила она.

Машина резко затормозила, подъехав к аллее перед домом Майи.

Алан медленно провел рукой по своим взъерошенным волосам, и печально улыбнулся:

– Ты совершенно ненормальная, может даже более ненормальная, чем все твои родственники.

– А ты, может, вообще не человек! – быстро сказала девушка, первое, что пришло в голову, и сразу же пожалела, видя, как снова напряглись красивые руки, и нахмурился лоб.

Алан вышел из Мерседеса и, обойдя машину, резко открыл дверь со стороны пассажирского сиденья. Майя растерянно смотрела на протянутую руку и не решалась ее взять. Почему-то вспомнилось, как он резко отдернул ее, когда они случайно коснулись друг друга у кабинета профессора. Глубоко вздохнув, она положила свою маленькую бледную руку в раскрытую ладонь и почувствовала легкое пожатие сильных пальцев. Выйдя из машины, она замерла и опустила глаза, пряча выступившие слезы, и даже не стараясь скрыть дрожь. Алан подошел ближе, одновременно притягивая девушку к себе. Прерывисто втянув воздух, он опустил ресницы, пряча красный блеск радужки. Ее кожа была такой теплой и нежной. Сосредоточившись на своих ощущениях, он не сразу заметил, что кисть девушки осторожно выскользнула из его ладони.

Они простояли несколько минут в полной тишине и, не шевелясь, пока Майя не сделала шаг в сторону дома, собираясь уходить. Словно подбадривая, в траве громче запели сверчки, а у двери ярко вспыхнул фонарь. Вздохнув, Алан снова взял ее руку и медленно перевернул ладонью вверх. Майя затаила дыхание и зажмурилась. Длинные пальцы осторожно разжимали ее крепко сжатый кулачок. Она почувствовала легкое дыхание на своей ладони затем нежное прикосновение губ к внутренней стороне запястья. Сердце остановилось, ноги стали, словно ватными и перестали держать. Все ощущения сосредоточились вокруг этого легкого прикосновения мягких губ. Замерев, девушка не сразу заметила, что Алан уже отпустил ее руку и садится в машину. Не оглядываясь, она быстро побежала к дому, спотыкаясь и путаясь в собственных ногах.