Мария Галина - МЫ и ОНИ. Фантастическая биология - стандартная и нестандартная

Самые "продвинутые" авторы обманывают ожидания читателей, выворачивая стереотип наизнанку. Барри Лонгиер в повести "Враг мой" (1979) показал весьма симпатичную цивилизацию дракков-рептилий (невзирая на то, что земляне находятся с ними в состоянии войны). Еще более привлекательны и достойны сострадания разумные рептилии Джеймса Блиша ("Дело совести", 1953), мирная раса, в глазах пришлого священника-иезуита выступающая в качестве великого соблазна, исчадий дьявола...

Жукеры из "Игры Эндера" Орсона Скотта Карда искренне горюют о том, что попытались истребить человечество, впрочем, спохватываются они довольно поздно.

Можно представить себе и обратную ситуацию - добрые и пушистые микки-маусы или большеголовые медвежата оказываются сущими выродками и исчадием зла. Я, правда, навскидку сейчас не вспомню ничего такого, но уверена, что подобные произведения есть. Если нет, то какая возможность для фантаста хорошенько напугать читателя - ведь обманутые ожидания (особенно, когда дело касается положительных эмоций) это серьезный стресс.

Впрочем, прообраз симпатичных инопланетян - дети - не раз выступали в разнообразных хоррорах в качестве чужой и враждебной силы (навскидку назову "Кукушек Мидвича" Джона Уиндема, 1957, или "Маленького убийцу" Рэя Брэдбери, 1946). В фильмах-ужасниках людей мучают и убивают не только дети ("Омен", "Ребенок Розмари"), но и детские игрушки. Но в последнем случае параллельно со ставкой на "безобидность" и умилительность смертоносного существа отыгрывается и другой древний страх - инстинктивный ужас и преклонение перед неживым человеческим подобием. Кукла, неживая копия человека, особенно определенного человека, почти во всех культурах имеет сакральный смысл - манипулируя ей, можно убить оригинал, а можно возвысить (отсюда наша традиция ставить памятники вождям) . Отсюда, кстати, и настороженное отношение к человекоподобным роботам, их потенциальная "зловредность", о которой так любят писать фантасты. Недаром еще одна популярная страшилка - подделывающийся под человека нечеловек, "нечто", которое трудно распознать с первого взгляда (как, например, в знаменитом рассказе Джона Кэмпбелла "Кто там?", 1938).

Злодейка-разлучница и мачеха-ведьма в европейских сказках обычно темноволоса, положительная героиня - блондинка. Что понятно - белый цвет традиционно сопрягается с чистотой, невинностью и кротостью. Но вот в мексиканских сериалах блондинка - как раз злодейка. А положительная героиня - чернушка. Она "как все".

Заурядность вызывает симпатию, незаурядность, непохожесть - отпугивает. Самые приятные инопланетяне - наша точная копия. Если уж мы хотим показать инопланетян особенно приятных во всех отношениях, мы слегка улучшим их, следуя тому же бесхитростному принципу, по которому художник Тюбик приукрашивал портреты малышек из Цветочного Города - глаза побольше, рот поменьше, личико сердечком. Маленькие девочки так рисуют принцесс.

Положительные инопланетяне будут походить на Аэлиту Алексея Толстого или на жителей фторной планеты Ивана Ефремова - большие глаза, белая до синевы или смуглая кожа , маленький рот и совершенные пропорции. Эльфы Толкина тоже сделаны по этому трафарету. Прибавьте еще и музыкальную речь, например "Оффа алли кор!" меднокожей ефремовской красавицы с Эпсилона Тукана, или "Эллио утара гео" толстовской Аэлиты, или "О, Элберет Гилтониэль"... В общем, понятно - гласных побольше, согласных поменьше, а шипящих и букв "ж" и "ы" вообще быть не должно.

Неприятные инопланетяне мелки ростом, крючконосы и сутулы. Это сознательная или бессознательная калька с народа внутри народа - например, с еврейской общины в христианском или мусульманском мире, или любой другой замкнутой группы, где из-за близкородственных браков наблюдается определенная хилость потомства, а также наследуются повторяющиеся из поколение в поколение характерные выраженные черты. Часто у таких инопланетян длинные тонкие пальцы людей непривычных к физическому труду - пальцы торговцев, книжников, аптекарей и ростовщиков.

Самый драматичный пример - папа Аэлиты диктатор Тускуб. Самый забавный пример - злобные крючконосые и желтокожие космические карлики из советской космооперы Леонида Оношко "На оранжевой планете" (1959), напавшие на мирных коммунистических красавцев-венериан. Эти инопланетяне обычно хмурятся, кривят губы и зловеще усмехаются. Речь их полна согласных (особенно шипящих) и не брезгует буквой "ы". У читателя такие инопланетяне благодаря своим внешним признакам сразу бессознательно ассоциируются с инородным телом, чужим закрытым и потому потенциально опасным социумом, и автоматически вызывают инстинктивную неприязнь.