Валентин Аккуратов - Искатель. 1964. Выпуск №4

Через год и семь месяцев я получила назначение в одну из таких клиник. Я своими глазами увидела, что там творилось. Все то, что обычные экспериментаторы-физиологи совершают только на насекомых, лягушках, кроликах, собаках, все это Зиверс и его коллеги проделывали над сотнями и тысячами живых людей — им ампутировали конечности и пытались вновь приживлять руки и ноги, вырезали кости, удаляли внутренние органы, на подопытных пробовали неведомые мне препараты, яды… Заметьте, это началось до войны. Фашисты всласть напрактиковались на соотечественниках, прежде чем получили в свое распоряжение военнопленных!..

Здесь я встретилась с Абстом. Один из «кроликов», как в клинике называли подопытных людей, был умалишенный, живший в мире чудовищных галлюцинаций. Очень буйный, утративший всякий контакт с окружающей действительностью, он являл собой пример безнадежного параноика. И Абст вылечил его. Я ассистировала при операции и была потрясена искусством хирурга. Я с благоговением следила за его работой. Как сейчас помню наш разговор, когда Абст, стоя рядом со мной, мыл руки после операции.

«А вы понравились мне, — задумчиво проговорил он. — Я читал о вас. Вот и Зиверс доволен вами. Позвольте спросить, каковы ваши планы на будущее?»

У меня от волнения кровь прилила к щекам: ведь я и думать не могла, что вечером этого же дня Абст проделает новый эксперимент над спасенным им человеком и уничтожит его! Об этом и о многом другом я узнала позже. Но в тот день Абст казался мне добрым волшебником. Он был так не похож на извергов, которые меня окружали. И я на минуту забыла, кто я, зачем послана в Аненэрбе, забыла, что выполняю важную работу и она дает результаты. Ведь, используя переданные мною данные, подпольная организация уже провела первую акцию — организовала побег группы обреченных людей из клиники Зиверса. Да, в те минуты я обо всем этом забыла. Я была почти влюблена в Абста. И когда он предложил мне работать с ним, я согласилась.

Так я оказалась в «Лаборатории 1-W-1».

С этого времени мои связи с подпольем оборвались. Вот уже почти три года я изолирована от внешнего мира. Лишь изредка, когда лаборатория еще находилась близ Берлина, меня отпускали за покупками. И всякий раз в сопровождении Глюка. Я знала, что он из группы немцев, которые живут на противоположном конце острова и обучаются действиям под водой. Все это были молодые, здоровые люди, отличные пловцы, увлеченные новой профессией, казавшейся им такой романтической.

Итак, мы с Глюком несколько раз ездили в город. У меня было приготовлено письмо к товарищам, но отправить его не удавалось. Глюк не спускал с меня глаз, разрешая заходить только в магазины. Я делала покупки, а он стоял у дверей и ждал. Потом мы садились в автомобиль и возвращались к озеру.

А в лаборатории дела шли своим чередом. Абст, талантливый хирург и психиатр, экспериментировал с «человеческим материалом». И это были не умалишенные, нет. На операционный стол укладывали здоровых людей. Происходило то же, что в клиниках Аненэрбе. Разница состояла в том, что объектом экспериментатора был мозг человека. Абст что-то настойчиво искал, вторгаясь своими инструментами в черепные коробки подопытных. Что именно, я узнала после случая с пловцами…

Последний раз меня отпустили с острова, когда уже шла война. Германия напала на Польшу. Незадолго до этого фашисты расправились с Чехословакией. Замыслы Гитлера осуществлялись. И толпы обывателей, заполнившие улицы Берлина, ликовали — они готовились хорошо нажиться на горестях других народов.

У Глюка, который шел рядом со мной, физиономия светилась счастьем. Я же кусала губы, чтобы не расплакаться.

Мы вошли в большой универсальный магазин. Глюк остался внизу — он хотел выпить кружку пива, я же поднялась в торговый зал.

Меня лишили связи с товарищами. Я одна в окружении врагов, они добиваются успехов, и остановить их никто не может. Как бороться с ними, да и вообще возможна ли борьба, есть ли в этом хоть капля смысла? Не лучше ли прекратить сопротивление и отдаться течению?

Таковы были мысли, с которыми я бесцельно бродила по магазину, переходя от витрины к витрине. И вот на одном из стендов я увидела портативную кинокамеру. Я купила ее вместе с запасом пленки. Приобрела ворох других вещей: среди покупок легче было пронести камеру на остров. Я не теряла надежды установить связь с товарищами. Каким убийственным обвинением против фашистов были бы кинодокументы о деятельности «лаборатории» Абста!..