Александр Черченко - Сказание о системном администраторе

— Сделаю!

— Только имей в виду никакой гордости по этому поводу ты испытывать не должен, иначе все потеряет смысл. Положишь деньги и сразу домой, ладушки?

— Ладно, — ответил я несколько разочарованный простотой «дела».

— Ну, тогда до вечера милок, там и поговорим о следующем деле, а сейчас и мне пора кое-куда, — с этими словами дедуля скрылся в шкафу.

Как только он исчез, я решил посмотреть куда это он постоянно уходит и открыл дверь шкафа. На полках, как и положено, лежала одежда, а в обширном отделении для костюмов и пальто все висело на своих местах. Домового нигде не было видно. Мне опять на секунду показалось, что произошедшее лишь сон, но в руке моей был вполне реальный клочок бумаги с незнакомым адресом, да и письмо Демьяна лежало на прежнем месте. Кстати, и не бумага это была вовсе, присмотревшись, я узнал в ней бересту — материал, который использовали наши славянские предки.

На кухне я быстро съел свою традиционную утреннюю овсянку, пообщался за чаем с мамой (любимая мамина тема с утра разбор того, что приснилось ей за минувшую ночь) и, набросив куртку, выскочил на улицу. Эх, мама, знала бы ты, что мне понаснилось за последнее время! Однако я твердо решил никому ни о чем не рассказывать, во избежание знакомства с грубыми санитарами и галоперидолом.

Через 10 минут я уже сидел в трамвае, который вез меня на работу. На часах было 8.15 и, казалось, что опять повторяются в сто тысячный раз — тот же вагон, почти те же люди, а через 15 минут я войду в здание офиса, увижу лица коллег — Наташи, Славика, Антона и других. И все будет как всегда. После обеда, возможно, приедет начальник Борис Григорьевич, на своей «Мазде», и возможно пригласит меня к себе в кабинет для каких то инструкций, просьб, а на самом деле просто, чтобы продемонстрировать свое директорское «я».

Потом часиков в 15 нам начнут выдавать зарплату и это будет момент особенный, можно сказать сакральный. Не знаю как другие, но каждый раз, получая зарплату, я испытывал странное смешанное чувство — смесь легкой эйфории и разочарования. Должен сказать, что моменту получения в руки денег предшествует долгая и приятная игра воображения, когда твой мозг как бы омывают теплые волны мыслей о том, куда ты пойдешь, что купишь и даже мысль о том, как ты будешь держать в руках радужные, хрустящие купюры, пересчитывать их снова и снова. Но, вот зарплата оказывается, наконец, в твоих руках происходит то же самое, что с праздником Нового года — ты его долго ждешь-ждешь, часы пробивают 12, все выпивают шампанское и… вдруг, приходит грустное понимание, что сказка осталась позади и теперь опять нужно ее ждать целый год.

Войдя в офис и поприветствовав коллег, я направился на свое рабочее место, сел в кресло, окинул взглядом помещение и только в этот момент осознал новую реальность. Нет, внешне все осталось прежним, а вот мои впечатления от окружающей привычной обстановки кардинально переменились. Я, словно пробудился от долгого сна. О прежней трудовой жизни уже не могло быть и речи! Я даже почувствовал печаль о том, что уже не вернуть мой прежний настрой души. Никогда не вернуть мою полусонную тоску, моё буддистское равновесие и равнодушие. Светлым туманом они уходили от меня, просачиваясь сквозь жалюзи в приоткрытые окна офиса и развеивались на улице безвозвратно. Кое-как отработав этот рабочий день и получив деньги, я торопливо попрощался и ушел. Мне показалось, что в офисе все заметили перемену, которая произошла со мной, но меня это не тревожило. Нужно было выполнить поручение сказочного дедули и я поехал по указанному адресу.

Операция «ДОБРОЕ ДЕЛО» прошла настолько буднично и тихо, что мне стало на минуту досадно, что я не увидел счастливых и благодарных лиц, которым я, ни с того ни с сего, отвалил половину моей зарплаты. На обратном пути в трамвае в мою голову самопроизвольно полезли килограммы апельсинов, бананов, яблок, груш, которые я бы купил в текущем месяце. За фруктами потянулись ароматные пачки печенья, кульки разноцветных конфет, свертки с халвой, орехами, шербетом и другими вкусностями. Затем пошли колбасы — цельные палки сухой и вареной колбасы, сарделек и сосисок проплыли как бы мимо моего носа и растревожили аппетит. А когда мой обожаемый рыбный отдел уже готовился продемонстрировать свои красоты, я очнулся, обнаружив, что трамвай приехал и выскочил из вагона. До моего дома оставалось еще 10 минут ходьбы и за это время мне удалось подавить в себе внутренний гастрономический протест и сосредоточится на мысли о том, как доктора делают операцию отцу семейства, а его бедные жена и детки переживают об исходе.