Сергей Гончаров - Бездна

- Ой! - Таня зачарованно глядела на коньяк. - Как привет из прошлой жизни...

- Вот выпьем за это первый тост, - усмехнулся Снегирёв. - Давай стаканчики.

Он сдёрнул пробку, разлил коричневую пахучую жидкость.

- За то, что ушло и уже никогда не возвратится...

Он вдруг сразу же, с первого стаканчика коньяка, с первых съденных пышных пельменей, почувствовал себя пьяным. Хорошо пьяным, с этакой пьяной уютностью в душе, с ощущением покоя и комфорта. Кассета, слава Богу, оказалась с русскими песнями, да не просто с русскими, а со старыми, времён молодости.

В школьное окно смотрят облака,

Бесконечным кажется урок.

Слышно, как скрипит пёрышко слегка,

И ложатся строчки на листок.

Господи! Господи!!! Да неужели же когда-то это было?! Тихий класс, лучи весеннего солнца на партах и стенах, на доске - темы сочинений... И шуршат шпаргалки, и слышно дыхание тех, кто сидит рядом, и муха, будто тяжёлый вертолёт, проносится над головой... И прекрасное, одуряющее чувство юности, когда ты ещё не догадываешься, какая чудовищная штука - жизнь. Бог мой, ведь это ещё были те года, когда люди умели любить друг друга, независимо от материального достатка и положения в обществе! В то тихое спокойное время, казавшееся им тогда скучным. Господи...

Первая любовь, звонкие года,

В лужах голубых стекляшки льда.

Не повторяется, не повторяется,

Не повторяется такое никогда.

Лена появилась в их классе на восьмом году учёбы. Она приехала издалека, из Белоруссии. Отец её - военный - был переведён на Урал и забрал с собой семью. Получилось так, что Лена - худенькая, улыбчивая, голубоглазая, чем-то похожая на Таню девушка -оказалась за одной партой с Кириллом. Первый год отношения их никак нельзя было назвать даже дружеским, хотя Лена не была ни ябедой, ни выскочкой, ни ехидиной, и всегда давала Кириллу списать. Мальчишка платил за это чёрной неблагодарностью - обзывался, задирался и выпендривался. Почему? Сейчас хоть умри, но ответа уже не найти. Психология четырнадцатилетнего сорванца, не слезающего с учёта в детской комнате милиции. Возможно, он уже тогда почувствовал, что девушку посадили с ним, чтобы она его перевоспитывала.

Песенка дождя катится ручьём,

Шелестят зелёные ветра.

Ревность без причин, споры ни о чём

Это было будто бы вчера...

Всё изменилось, когда после летних каникул они вновь увидели друг друга. Кирилл тем летом уже начал заниматься в полуподпольной секции каратэ, у сенсея Виктора Борисовича, он уже не балбесничал по улицам, не бил стёкла в новостройках, не пугал прохожих забавы ради. За короткий срок он из мальчишки превратился в почти мужчину, а мужчинам надлежит уметь отвечать за свои поступки. И Лену в тот первый сентябрьский денёк далёкого года он увидел новыми глазами. Лена...

Ревновал он её дико. Без причин. Он встречал её утром возле её дома, а после школы провожал домой. То была прекрасная осень, долгая и тёплая. И они бродили по городскому парку, они катались на каруселях, они прыгали по лужам тёплых осенних дождей. Она читала ему стихи, а он слушал, раскрыв рот. А по ночам пытался сочинять сам. Лена... Лена... Леночка...

Минула осень, минула зима, и весна тоже минула. Их уже звали не иначе как Снегирёвыми. "Эй, привет Снегирёвым! Когда вы ваш брак официально регистрировать будете?" - хихикали одноклассники. Кирилл не обижался, и Лена не обижалась. На что обижаться? На зависть? Пусть.

Летом после девятого класса работали они на прополке картошки. Учителя-бригадиры каким-то образом проворонили автобусы, и бригаде из школьников пришлось пешком добираться до остановки электрички. "Снегирёвы" шли вдвоём, взявшись за руки и далеко отстав от остальных. Протопали они километра два, когда грянул ливень. Невесть откуда вдруг взявшийся, будто посланный судьбой. В радость? В наказание? Не сговариваясь Кирилл и Лена бросились под укрытие лесопосадки. Промокли, пока добежали, как черти, но зато там Кирилл наткнулся на большущий кусок непромокаемого брезента и соорудил замечательный шалаш. Рай в шалаше.

Они кинулись в объятия друг друга, словно не виделись много лет. Они ласкали друг друга, как ласкает по весне журчащий ручей продрогшую за зиму землю, как радуга ласкает небо, как ласкает свежий ветерок горячие лица странников. Страшно подумать, сколько было потом у Кирилла женщин, но никогда, ни с кем не было ему так хорошо. Лена!.. Лена...

Не повторяется, не повторяется,

Не повторяется такое никогда...

А через неделю вдруг погиб отец Лены, трагически и странно. Девушка по-прежнему сидела рядом с Кириллом за одной партой, сидела и невидящими глазами смотрела вперёд. И глаза её из васильковых в одну ночь стали тёмными. Так не бывает, но для Кирилла было именно так.