Маргит Сандему - Преисподняя (Люди Льда - 3)

На самом деле король забирал лишь ничтожную часть нормы, которую установил Лаурентс Берениус. Большую же часть он присваивал себе.

- Лив, - укоризненно произнесла Силье, - ты не должна так пренебрежительно отзываться о Его Величестве!

- Но почему же он не платит за весь этот лес?

- Лив, персона короля неприкосновенна!

Суль расхохоталась.

- Тогда тебе, Силье, надо было взглянуть на твое обожаемое Величество во время бала, на котором я присутствовала, в его копенгагенском замке! Его жирное, расслабленное тело вынесли из зала, после того, как он напился до беспамятства. Шесть человек несли его, а он в это время бормотал что-то нечленораздельное. Говорят, по части пьянства Кристиан IV превзошел своего отца, Фредерика II. Но в его оправдание следует сказать, что на следующий день его голова работала превосходно. И никто не жалуется на то, как он управляет государством. Кстати, ему причитается лишь десятая часть древесины, а также налог с оборота. В этом году он ввел новые пограничные пошлины.

Силье села и уставилась на нее удивленными глазами, говорившими о том, что такой осведомленности от Суль она не ожидала.

- Ты могла бы этого и не говорить, Суль, - сказал Тенгель, - маленькая Лив благоговеет перед королевской властью. Ведь мы старались воспитывать вас так, чтобы вы были способны самостоятельно мыслить. Но это не значит, что не следует уважать мнение другого. Понимаешь, Суль?

- Да. Извини.

- Король Кристиан хороший человек. Это лучший из всех датских королей, которые у нас были, он действительно интересуется Норвегией. Отец его этого не делал.

Силье просияла от его слов.

- Меня беспокоит другое, - сказал Аре. - Некоторые люди осуждают наше преклонение перед датчанами.

- Ты считаешь, что мы преклоняемся перед Шарлоттой? - сказал Тенгель. Так мало кто считает.

- Ничего подобного я не слышала, - сказала Суль.

- Я тоже, - сказала Лив.

- А я слышала, - сказала Силье. - Но, как уже сказал Тенгель, так считают немногие. Шарлотта - одинокая женщина, и только фанатик может сказать такое.

- Тетя Шарлотта сама всего добилась, - сказала Лив. - Даг очень гордится ею.

- Большинство совсем не против того, чтобы здесь жили датчане, - сказал Тенгель, - но есть и бунтари, и они мне тоже симпатичны. Норвегия была когда-то великой державой, перед тем как попасть под власть датчан. Когда-нибудь наступит взрыв. Но вряд ли это будет в годы правления Кристиана.

- А ты сам как к этому относишься? - спросила Суль.

- Конечно, я хочу, чтобы Норвегия была свободной, - ответил Тенгель, мы все этого хотим. Но Шарлотта - наш близкий друг, и я не собираюсь сориться с ней. Нет, большинство здешних людей уважают датчан, за редким исключением.

- Есть здесь два таких парня, - сказал Аре.

Тенгель кивнул.

- Будущие бунтари. Мы же не должны вмешиваться в эти дела. Ради Суль мы не должны привлекать к себе внимание.

- Ради меня? Я сама позабочусь о себе.

Тенгель скептически посмотрел на нее.

- Ты должна вести себя очень осторожно, Суль. Малейший ошибочный шаг может принести несчастье всем нам, но прежде всего - тебе самой.

- Разве я не была послушной, как овечка, а?

- Была. Но я вижу тебя насквозь: ты снова взялась за свое. Средь бела дня ты занимаешься магией. Взять хотя бы жену сапожника: она выздоровела самым чудодейственным образом. Ты не имеешь на что права, Суль. Займись лучше травами! Суль кивнула и обещала быть ангелом.

Суль лежала в постели, подложив руки под голову и уставясь в поток. Мерное дыхание Лив свидетельствовало о том, что она спит. Было самое время сделать что-нибудь с Якобом Скилле. Он по-прежнему жил в Гростенсхольме и через несколько дней собирался уехать. К счастью, он целую неделю не показывался на Липовой аллее: он был явно удручен ее приемом.

Но теперь она снова чувствовала беспокойство в теле, заставлявшее ее отправляться на Блоксберг. Но она не хотела и не могла опять заниматься этим. И из-за этого ощущала в себе беспокойство, отрывалась от действительности - и к тому же она так и не нашла средства от ужасной головной боли.

Несколько дней подряд шел дождь, но теперь снова было сухо. Не взять ли с собой в лес Якоба, чтобы "совратить" его? Наверняка он будет рад и никогда не подумает, что свидание спровоцировано ею. Они будут неотразимо скакать в объятиях друг друга. Перед тем, как заснуть, она все детально продумала.

На следующий день она явилась в Гростенсхольм, одетая в легкое, соблазнительное платье. Как красиво было в прихожей! Якоб потрудился на славу. Оторванные обои были крепко прибиты гвоздями, в углу стояла новая печь.