Но если Суль и имела надежды на маленькое приключение во время плавания, то они оказались несбыточными. Все пассажиры мужского пола либо свешивались за перила, либо лежали лицом к стене, команда же состояла сплошь из старых, пропитых морских волков, не обладавших никакой привлекательностью.
Однако само плавание по морю было для Суль чрезвычайно занимательным. Она без конца выходила на палубу, и громко хохотала когда волны обдавали брызгами ее лицо. Она восторженно хохотала, когда корабль проваливался в головокружительные водные пропасти, словно желая достать до самого дна, а когда он снова поднимался наверх, весь залитый соленой водой, она ликовала всем сердцем. Теперь она поняла, насколько однообразной была ее жизнь на Линде-аллее*. [Линде-аллее - липовая аллея (норвежск.).]
Когда они прибыли в Копенгаген, даму уже ждала карета, так что миссия Суль подошла к концу. Дама была так восхищена ею, что дала ей небольшой кошелек, туго набитый деньгами. Теперь Суль могла себе купить все, что хотела, не глядя на цены. Суль сделала книксен в сторону удалявшейся кареты.
Но она не была предоставлена самой себе. На пристани ее поджидал Даг. Суль бросилась его обнимать.
- Но, Даг, ты стал таким щеголем! Ты совсем взрослый, братишка.
Отойдя на шаг, она оглядела его с ног до головы. На вид он стал более мужественным. Длинный прямой нос, узкое, как и прежде, лицо, но черты стали более определенными. Брови густые каштанового цвета, белокурые волосы... Глаза же были металлически-серого цвета. Одет он был модно. Вместо обычной ватной куртки на нем был тонкий камзол, однако, без жабо и без манжет. На нем не было и коротких, похожих на пузыри, штанов. Нет, теперь Даг жил в Копенгагене и следовал духу времени. На нем была широкополая шляпа, надетая набекрень и украшенная пером. Воротник был опущен, куртка и штаны были более облегающими, чем раньше, более прямого покроя, и к тому же на нем были элегантные сапоги, очень понравившиеся Суль. Он был таким модным и изящным!
Она мимоходом взглянула на стоящих поблизости женщин.
- Значит, вот так нужно сегодня одеваться? О, как старомодно я одета! Мне хочется куда-нибудь спрятаться, Даг!
Она засмеялась. Однако, восхищение было обоюдным, несмотря на ее простое норвежское платье.
- Этого вовсе не нужно делать. Ой, ой, как же мне быть?
- Что такое?
- Отогнать от тебя поклонников!
- Зачем же их отгонять? - рассмеялась Суль, и Даг воспринял это как шутку. Но она и не думала шутить.
- Я живу не близко, так что нам придется немного пройтись. Давай, я понесу твой багаж. Да он вовсе не тяжел! Давай его мне.
- Нет, я сама справлюсь.
Даг бросил на нее выразительный взгляд, но настаивать не стал.
- Как дела дома? - спросил он, когда они вышли из шумного порта и слились с толпой на улице с оживленным движением.
Суль смотрела на все это, фантастически новое для нее, широко открытыми глазами: толпа людей, домашние животные на улице, запах рыбы, водорослей, дыма, нечистот, фруктов и овощей... Конечно, она бывала несколько раз в Осло и Акерсхюсе вместе с Тенгелем, но это было совсем не то. Здесь же перед нею раскрывался огромный мир.
- Дома? Превосходно! Тебе все передают привет, в особенности Шарлотта, разумеется. Я привезла письма. Множество писем. И деньги.
- Чудесно, - обрадовался Даг.
- И Аре мечтает, чтобы ты купил ему современное воздушное ружье. О, Даг, как здесь прекрасно! Взгляни на этот дом! Какой огромный!
Она болтала и болтала без передышки.
- Мама Шарлотта теперь, наверное, очень одинока?
- Да, она с таким нетерпением ждет, когда ты вернешься домой. Она постоянно общается с Силье.
- А как там другие? Как у них дела?
- Тенгель, как обычно, возится со своими пациентами, пытается ограничить прием несколькими днями в неделю. Но это не легко. Люди идут и идут к нему, зная о его целительных руках, идут издалека, и он никогда не отказывает им. Зимой была тяжелая эпидемия, и он отговаривал больных заходить к нам в дом, чтобы мы сами не заразились. Но они шли и шли, словно стаи мух. Тенгель не знал, куда от них деться. Все же нам удалось пережить это. Люди Льда крепки, ты ведь знаешь. Одна лишь твоя бабушка, вдова баронесса, не устояла.
- Да, я знаю это. И надо тебе признаться, мне ее очень не хватает.
- Мне тоже, - тихо сказала Суль. - Она была замечательной дамой, Тенгель был совершенно подавлен. Они ведь были очень близки. Впрочем, Тенгель держится прекрасно, возраст не оставляет на нем своих отпечатков.
Читать дальше