Геннадий Гор: Имя

- А может, все-таки мы? Мне всегда казалось, что я живу очень давно. Я, конечно, знаю, что я родился. Но иногда я в этом немножко сомневаюсь. И тогда мне начинает казаться, что я был всегда.

- Ерунда!-возразил Мишка.-У каждого из нас есть метрика. Там удостоверено, кто и когда родился. И в метрике стоит печать.

- А почему тогда лектор спрашивает-правильно ли мы выбрали родителей?

- Это не лектор спрашивает, а комендант ошибся, когда писал афишу. Заторопился, написал одно, а нужно было другое.

- Что?

- Правильно ли родители выбрали нас?

- А разве они нас выбирали?

- Не знаю.

- Что же получается? - сказал я. - Они нас не выбирали, а мы-их, оказались все вместе благодаря какой-то случайности.

- Тут дело не в случайности,-сказал Мишка.

- А в чем?

- Вот придем на лекцию, тогда узнаем. Но еще сомневаюсь - пустят ли?

На этом и кончился наш разговор. И лифт поднял нас каждого на свой этаж.

Дома никого не было, и я стал, строго обдумывая каждый поворот ключа, тихо и не спеша открывать дверь. Мама опять стала опасаться воров, и мы стали пользоваться той частью замка, где был спрятан секрет.

Когда я наконец открыл дверь, разделся и положил на стол портфель, я вдруг почувствовал одиночество.

У меня в голове возникла странная мысль, что родителей еще нет, я их еще не выбрал и, несмотря на это, существую. Потом пришла другая мысль, еще более странная: ведь было время, когда не только не было меня и моих родителей, но еще не существовали люди на Земле. Я старался это себе представить и почему-то не мог, как не мог представить родителей без себя. Но себя без родителей я почему-то сразу представил.

Не успел я об этом хорошенько подумать, как пришла мама вместе с дядей Васей.

- Опять он что-то напутал,-сказала мама.

- Кто? - спросил я.

- Александр Дюма-сын.

- Ты насчет афиши с названием лекции?

- Да,-сказала мама.

- А мне очень нравится название,-сказал дядя Вася. - И я непременно пойду на эту лекцию.

- Как можно спрашивать нормальных людей: правильно ли они выбрали себе родителей?

- Это сказано в шутку,-возразил дядя Вася.- Лекцию будет читать генетик, рассказывать о молекулярных болезнях.

- А она очень опасная,-спросил я,-эта молекулярная болезнь?

- Смотря для кого,-ответил дядя Вася.-Для тех, кто болен, она не опасна. Опасна для их детей и их потомков.

Услышав это, я сразу догадался, почему дети должны выбирать себе родителей. И значит, я не очень ошибся, выбирая себе отца и мать. У них с молекулами все было в порядке.

9

Теперь я стал заходить к своему новому знакомому, к художнику Левитану. Заходил к нему я не очень часто, чтобы его не беспокоить, но зато без предлога, а просто так, посмотреть картины. Иногда мы заходили вместе с Мишкой Авдеевым, который жил в том же этаже и поэтому набивал себе цену. Он все время повторял, что Левитан был тот самый и попал к нам из другого века.

- А как он мог попасть?-спрашивал я.

- Благодаря обратному ходу времени, как это описано в фантастических рассказах. Разве не читал?

- Читал я. Но не очень в это верю. Ведь всем, например, очень хочется увидеть Гоголя. Но ведь он сидит там, в своем веке, а в нашем ни разу не появлялся.

- Придет и его очередь, - сказал важно Мишка.- Для науки нет ничего невозможного. А отсталые люди, разные утильщики и старухи, в науку не верят, а только в бога.

- Я верю в науку,-сказал я и добавил:-и в технику.

- А почему же ты тогда сомневаешься, что художник Левитан не мог оттуда попасть к нам хотя бы на время, как это не раз описывали фантасты?

- Во-первых, он и не похож.

- Это он-то не похож? - рассердился Мишка. Он раскрыл портфель и достал портрет Левитана, вырезанный из "Огонька". - Смотри!

Я посмотрел: действительно, очень похож. Все, все то же самое: и глаза, и бородка.

- Так это, наверно, и не тот,-сказал я,-а этот.

- Этот и есть тот,-возразил Мишка.-Он чуточку только постарел.

- Чуточку? - удивился я. - Ведь прошло шестьдесят шесть лет. Он мог постареть и больше.

- Ну и что? А про замедление времени ты слыхал? Невежда! Время замедлили, понимаешь, а его отправили сюда.

- Кто отправил?

- Какой-нибудь ученый или изобретатель.

- В жизни этого не бывает,-сказал я. Мишка посмотрел на меня и покачал головой.

- А чтобы такое сходство, и фамилия одна, и те же картины - это бывает?

Я промолчал, потому что не знал, что ответить. Спор наш произошел по дороге из школы домой. Мишка несколько раз вытаскивал портрет Левитана, вырезанный из "Огонька", и, показывая его мне, повторял одну и ту же фразу: