Сергей Жемайтис - Искатель. 1965. Выпуск №2

Холмс взял ключ и открыл бюро.

— Бесшумный замок, — сказал он. — Не удивительно, что вы не проснулись. В этом футляре, я полагаю, находится диадема? Посмотрим ее.

Он открыл футляр, вынул диадему и положил ее на стол. Передо мною было великолепное произведение искусства.

Таких изумительных камней, как эти тридцать шесть бериллов, мне не приходилось видеть. Один конец диадемы был отломан; там находились три исчезнувших камня.

— Вот этот угол диадемы соответствует отломанному куску? — спросил Холмс. — Не будете ли вы любезны, мистер Холдер, отломить и этот, второй угол.

— Боже меня сохрани! — воскликнул банкир, отшатнувшись в ужасе от Холмса.

— Ну, так попробую я.

Холмс взял диадему и, сжимая руки изо всех сил, попытался отломить ее угол. Попытка была безуспешной.

— Я чувствую, она немного поддается, — сказал он. — Однако, хотя у меня и очень сильные пальцы, мне, пожалуй, пришлось бы долго повозиться, прежде чем я отломил бы этот кусок. Человек с обычным физическим развитием вообще не сможет этого сделать. Ну, а как вы думаете, мистер Холдер, что случилось бы, если бы я все же сломал ее? Уверяю, раздался бы громкий треск наподобие пистолетного выстрела. Неужели вы полагаете, что это могло произойти в нескольких ярдах от вашей кровати и вы ничего не слышали?

— Я уже и не знаю, что думать.

— Продолжим же наше расследование. Может быть, тогда все разъяснится. Как считаете, мисс Холдер?

— Признаюсь, я разделяю недоумение моего дяди.

— Когда вы увидели вашего сына, мистер Холдер, на нем не было ботинок или туфель?

— Нет, он был босой. На нем не было ничего, кроме брюк и рубашки.

— Благодарю вас. Нам чрезвычайно повезло с самого начала расследования, и если мы не раскроем тайну, то это случится только по нашей вине. С вашего разрешения, мистер Холдер, я продолжу теперь поиски вне дома.

Холмс вышел один; по его словам, присутствие лишних зрителей только затруднило бы его работу.

Вскоре он вернулся.

— Мне кажется, я увидел все, что нужно, — сказал он, — и могу спокойно ехать домой.

— Но, а как же мои камни, мистер Холмс? — воскликнул банкир жалобным голосом. — Где они?

— Этого я не знаю.

Банкир в отчаянии заломил руки.

— Я никогда не увижу их! — воскликнул он. — А мой сын? Можете ли вы дать мне хоть самую маленькую надежду?

— Мое мнение о вашем сыне не изменилось.

— Тогда, ради всего святого, скажите, что произошло сегодня ночью в моем доме!

— Если вы придете ко мне на Бэкер-стрит завтра утром между девятью и десятью, я думаю, что смогу вам дать полный отчет. Даете ли вы мне свободу действий при расходовании средств с условием, конечно, что я смогу вернуть драгоценные камни?

— Я отдал бы за них все состояние!

— Прекрасно. Я тщательно исследую все дело. До свиданья. Возможно, сегодня я еще вернусь сюда.

Мне было ясно, что мысль Холмса уже проникает в тайну берилловой диадемы.

По дороге в Лондон я пытался навести беседу на эту тему, по Холмс всякий раз менял разговор. Наконец, отчаявшись, я прекратил свои попытки.

Еще не было трех часов, когда мы возвратились домой. Холмс поспешил в свою комнату. Спустя несколько минут он появился передо мной в обличье бродяги. В лоснящемся, изрядно потрепанном костюме с поднятым воротником, в стоптанных башмаках, он являл собою великолепный образчик подобного типа людей.

— Я думаю, это необходимо, — сказал он, бросив взгляд в зеркало над камином. — Мне хотелось бы взять и вас с собою, Уотсон, но это невозможно. На верном пути я или нет, но скоро мы узнаем, в чем тут дело. Надеюсь вернуться через несколько часов.

Я только что закончил пить чай, когда он возвратился в превосходном настроении, размахивая каким-то старым ботинком. Он швырнул его в угол и сел за стол.

— Сейчас я отправляюсь дальше.

— Куда же?

— На другой конец Вест-Энда. Возможно, вернусь не скоро. Не ждите меня, если я запоздаю.

— Как успехи?

— Ничего. Пожаловаться не могу. Я был в Стритхэме, но в дом не заходил. Дело довольно интересное, и я распутаю его. Но, простите, сейчас мне некогда. Я еще должен переменить этот костюм на более приличный.

По его поведению я видел, у него есть все основания быть довольным результатами своей работы. Глаза Холмса блестели, на всегда бледных щеках появился слабый румянец. Он ушел в свою комнату, переоделся в обычный костюм и поспешил к выходу. Через несколько мгновений я услышал, как захлопнулась дверь. Холмс снова отправился на «охоту».