Джулия Чернеда - Глаз Паутины

- Значит, ты решил сдаться?

Мои слова прозвучали обидно, что на самом деле входило в мои намерения.

- Ты же знаешь, охотница, - с вызовом произнес он, - Протарку нужно только продемонстрировать мое мертвое тело, и корабль покинет планету.

К сожалению, у меня были для него не слишком хорошие новости, поскольку я тоже много думала о том, что происходит.

- Ты предполагаешь, что Протарк позволит вашему кораблю улететь. Действительно позволит? - ровным голосом спросила я.

- Что ты имеешь в виду? - встревожился Рэджем.

- Тише! - предупредила я его. Почувствовав, что он немного расслабился, я продолжила: - Судя по тому, что ты мне сказал, краосиане уже помешали трем кораблям покинуть планету. Почему они должны отпустить ваш? Полагаю, Протарк собирается начать военные действия против вашего корабля.

"Воспользовавшись твоим телом в качестве наживки - или нет", - добавила я про себя.

Наступило молчание, потом он неожиданно резко ударил кулаком в ладонь другой руки.

- Я ничего не могу сделать! - Рэджем скорее обращался к самому себе, чем ко мне. - Командовать кораблем будет Кирн. У него есть опыт...

- Тебе, исследователь, лучше остальных должно быть известно, что жителей этого мира нельзя недооценивать, - напомнила я ему. - Предательство может победить даже самую развитую технологию. Представь, если Протарк скажет, что ты заболел, и потребует, боясь распространения болезни, чтобы на борт пустили медиков? Тогда капитан откроет воздушный шлюз, и ваш корабль станет уязвим. - Я помолчала для большего эффекта. - Они не должны использовать тебя в качестве ключа, ты обязан предупредить своих товарищей.

Короткий горестный смешок вырвался из горла моего невидимого товарища.

- Охотница, ты требуешь от меня невозможного. Я не специалист по приемам обороны, мне не одолеть стражников, и я не смогу вытащить нас отсюда. Я уважаю твою отвагу и зубы, но как далеко мы уйдем, прежде чем нас снова схватят или пристрелят? - От отчаяния и гнева его голос дрожал. Давай надеяться на то, что ты ошиблась. На "Ригусе" остались мои друзья, которые мне дороже жизни. Но я ничего не могу для них сделать, только молиться о том, чтобы они улетели и оставили меня здесь.

Мне ужасно захотелось завыть. Разумеется, я с самого начала знала, что окажусь в весьма неприятной ситуации, но до настоящего момента отказывалась в этом себе признаться. Мое горе было бы искренним, если бы краосиане убили Рэджема, но я сумела бы смириться с его смертью. Работа, которую он выполнял на планете, предполагала самое разнообразное развитие событий и даже наличие опасности. Но я не могла допустить, чтобы погибли ни в чем не повинные разумные существа, находящиеся на борту корабля. Значит, он должен их предупредить, а мне следует позаботиться о том, чтобы ему представилась такая возможность.

"Но не более того", - мысленно пообещала я Эрш.

- Я была с тобой не совсем честна, исследователь Рэджем, - быстро проговорила я, почти радуясь тому, что приняла решение действовать.

- В каком смысле? - резко спросил он. Спрыгнув на пол, я попыталась сосредоточиться и не потерять контроль над циклом. Вспышка и грохот взрыва могут травмировать Рэджема и привлечь внимание краосиан.

- Я не ланиварианка, как ты предполагал, и... принадлежу к другому народу. Приготовься действовать очень быстро. Через пару минут дверь откроется, и тебе придется противостоять стражнику - вне зависимости от того, что ты увидишь.

Он ничего мне не ответил, вне всякого сомнения, размышляя над состоянием моего рассудка. Вывод явно был неутешителен - колбаски начинили каким-нибудь наркотиком.

Сосредоточившись на предстоящей задаче и заставив себя не думать о том, что я не одна - впрочем, человек все равно ничего не увидит, поскольку в камере царит мрак, - я порылась в памяти, пытаясь отыскать подходящий образ. Как всегда, нашлись вполне определенные ограничения. Следовало помнить об окружающей среде, но, что еще важнее, - правильно оценить массу Паутины, чтобы без промедления вернуться в привычный внешний облик, причем так, чтобы никто ничего не заметил. Есть!

Процесс произошел мгновенно, словно вспышка молнии. Я испытала настоящее облегчение, получив возможность выпустить на волю молекулярную энергию, которую столько времени сдерживала, чтобы оставаться в образе ланиварианки. Новое обличье удалось обрести так быстро, что Рэджем ничего не заметил бы, даже если бы горел свет.

Нельзя терять ни минуты, - сказала я себе и посмотрела на человека. Благодаря новому восприятию мира - в гораздо более широком спектре, чем просто свет, - я обнаружила, что его окружает сияние. Вид у него был озадаченный, одна рука замерла в воздухе, словно он потянулся ко мне, но тут же передумал. В другой Рэджем держал пустой кувшин; более подходящего оружия в нашей камере не оказалось. Хорошо, что внутри царил мрак, - ради него и ради меня.