Сергей Агафонов - Кодограмма сна

Но не было на то его милости. Малер с помощью Ставраки начал награждать каждого из нас хорошим ударом своей таинственной палки в межглазие, присовокупляя к этому один и тот же вопрос:

– Что вы думаете о политональных наложениях у Бриттена?

Даже самый прилежный читатель известнейшего популяризатора теории музыки мэтра Алиханяна не ответил бы на этот вопрос, а куда уж нам с вечными дебильниками в ушных раковинах.

…несколько часов мы взбирались извилистыми тропами к полынным вершинам Эчки-Дага. Там, на яйле, среди сотен древних кратеров мы нашли самый уютный – с родником и кривыми деревьями. Разожгли с помощью керосина и припасенных досок от ящиков из-под персиков аккуратный костер и встретили восход красного солнца над синей водой среди серых камней задорной молодежной песней про алые паруса и какую-то фасоль. После порубали с аппетитом печеной картошки с тушманом и выпили крепкого, как истинная дружба, чаю из пачки со слоном. Под конец сыграли в жмурки и в испорченный телефон. И это была не просто прогулка с пикником – серьезная проверка на прочность характеров, физподготовки, духа коллективизма.

Например, Леночка Дождевая, похожая на подушку, все время похода шла первая, задавая ритм общему движению, но увидела на обочине змею и так загляделась ее первозданной красотой, что оступилась и подвернула ногу. Тогда обычно спящие на ходу прыщеватые тритоноподобные молодцы Любавых Фома и Абессаломов Тит в момент соорудили из своих штормовок носилки и всю оставшуюся часть маршрута несли в них Леночку, не позволяя никому себе помочь. Леночка скучать им не давала – пересказывала статью академиков братьев Покрасс о термодинамических процессах в неправильных галактиках из последней книжки научно-популярного альманаха "ЕЩЕ ЗВЕЗДЕЕ". Фома и Тит тоже развлекали Дождевую как могли. Один раз чуть не уронили в пропасть…

Ясно, что мы выдержали испытание с честью и сдали норматив на значок "ТУРИСТ – АСТРАЛОПИТЕК". В санатории перед обедом, когда нам выдавали значки и документы к ним, я подглядел в рапортичке Миши Ставраки как официально именовался наш горний десант – "ПОХОД ВЫХОДНОГО ДНЯ"… И хотя по шее за излишнее любопытство я получил сразу, как много значат эти простые серьезные слова я понял только теперь, накануне полдника. День, начавшийся так рано, действительно был выходным для меня. Я вышел из одной жизни в другую, если первую можно назвать жизнью, ведь теперь я уверен, что это была всего лишь одна из бесконечного множества форм существования белка, а нынче у меня даже шампунь для волос головы желтковый.

Устрою сейчас же, пока к полднику не звонили, допрос с пристрастием мерзким диверсантам, ублюдочным шпионам, страхолюдным агентам влияния – короче, займусь бесчеловечными экспериментами над своими воспоминаниями о своем недавнем прошлом. Настолько недавнем, что родимые пятна этого прошлого сильно зудят и чешутся. Сейчас я их лезвием фирмы "Нева" срежу и папиросой типа "Беломор" прижгу, недаром меня кличут строгим юношей…

Все говно началось с того, что забывать я стал платить вовремя за квартиру, за свет, за газ, за воду, за уборку подъезда, за телефон, и почту престал из ящика доставать. Кроме того, гимор был в том, что в гостях и в публичных местах, посещая сортиры стал я делать мимо очка, а если был унитаз, то и мимо унитаза. Но самое страшное – на курсах повышения квалификации я, как порядочный, записав название очередной темы или первоисточника, вместо четкого и ясного конспекта чертил из строки в строку всего лишь беспорядочно изломанную линию каракулей, которая без всякого смысла обрывалась посреди страницы, чтобы вновь возникнуть из чернильного пятна или рожицы на другой странице иногда через много страниц.

Конечно, я немедленно поделился своей бедой с товарищами по группе и с наиболее авторитетными преподавателями. Они с радостью пришли мне на помощь. Товарищи постановили в очередь колоть меня булавкой и выделили деньги из общественного фонда на ее приобретение. Преподаватели сговорились кричать на своих лекциях и семинарах: "Группа, газы!". Но вот хохма – от уколов булавкой у меня прошла изжога и сошла мозоль на пятке, а норматив по надеванию противогаза я выполнял первым. Очевидно, я не спал и мои филькины грамоты не были кодограммой сна.

Пришлось заняться самолечением. Я прилежно читал книги писателей-реалистов и авторов научно-популярной литературы, не пропуская описаний природы и технологических процессов. Я даже перестал брезговать книжками без "картинок и разговоров".