Милдред Гордон - Таинственный кот идет на дело

- Он жаждет стать Главным Котом, - как-то заметил Майк. Однако ничего подобного не произошло. Папа поставил условие: "Если я замечу, что кто-то кормит этого кота, безразлично кто..." П.К. тоже был равнодушен к сусликам, что особенно бесило отца.

- У нас тут шатаются два кота, а толку? Никакого. Абсолютно никакого. Есть наблюдатели за поведением людей. Есть наблюдатели за поведением сусликов. Вот и все.

Когда они входили в гостиную, зазвонил телефон.

- Сниму трубку у себя, - сказала Пэтти и побежала, решив, что это может быть Зик. Если звонил он, а трубку сняла бы Ингрид, они болтали бы целый час. - А ты попроси их сделать музыку потише.

Когда раздался голос Зика, последние крохи раздражения уступили место хорошему настроению. Раньше она понятия не имела, как это бывает; если услышишь его голос, пусть даже он говорит о погоде, день становится светлее.

Он говорил очень тихо, с легким, медленным, обжигающим, как ветер, невадским акцентом. Его нельзя было вывести из себя. Он шагал по жизни так же легко, как когда-то шагал по земле своих предков.

- Я вряд ли освобожусь раньше двенадцати ночи.

- Буду ждать.

- Правда будешь? Мне надо поговорить с тобой... ну о деле.

- О деле? - Голос ее выдал. Не ради дел ФБР она готова была ждать.

- Как чувствует себя твой кот? У него... все в порядке?

- Д.К.? - Она рассмеялась. - С каких пор тебя стало интересовать его здоровье?

- Знаю, что тебе непривычно слышать такие слова от меня, но мне надо позаимствовать его на время. Мне он нужен... допустим, как информатор.

- Что? - Сама идея, что Зик возьмет на время кота да еще и использует его как информатора на службе ФБР, была анекдотичной. У него была аллергия на кошек. В их присутствии он отчаянно чихал. Когда Зик заезжал за ней, Д.К. приходилось прятать в шкаф, отчего кот отчаянно ругался в момент освобождения.

- Он нужен мне по делу, которое я веду, - продолжал Зик.

- А есть ли хотя бы малейшая опасность, то есть не окажется ли он...

- Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы уберечь его, как если Вы он был человеком.

- А он и есть человек, - патетично произнесла она.

Зик быстро согласился.

- Знаю, знаю. - Тема была щекотливой. Он медленно пояснил, тщательно подбирая слова: - Видишь ли, если бы я мог, я бы |рассказал, в чем дело, но...

- Мне все понятно, - заверила она его. В ФБР существовало строжайшее правило, запрещавшее агенту разглашать факты, связанные с незавершенным расследованием. - Мне надо переговорить по этому поводу с Майком и Ингрид. Д.К. наш общий кот. В таких случаях решает большинство.

Зик продолжал:

- Это важно. Я могу сказать только следующее. У нас есть основание предполагать, что если не будет передана определенная информация, возможно убийство. А передать ее можно только с помощью кота.

2

Спецагент Родд, сидевший в отделе жалоб, позвонил Зику утром того же дня в девять сорок четыре. Зик в это время диктовал заключительный отчет по делу об ограблении банка бойкой девчушке, следившей за ним быстрым, игривым взглядом в то время, как ее тонкие тренированные пальцы бегали по клавиатуре. Будучи одним из немногих холостяков в управлении, он все время был под прицелом.

Родд произнес:

- Мне только что позвонила некая мисс Шерли Хатчинсон, проживающая по адресу: Беверли-Хиллз, Данбер-стрит, дом 416, квартира "С". Она назвалась продавщицей магазина ювелирной фирмы "Пале-Рояль" на Саут-Беверли-драйв в Беверли-Хиллз. Она дала понять, что обладает информацией, которая может заинтересовать Бюро. Я не смог выудить из нее ничего конкретного, но когда просмотрел картотеку по ней и "Пале-Роялю", то вышел на твое дело: Борис Фипов, он же Филипп Дюваль, владеющий под фамилией Дюваль фирмой "Пале-Рояль".

Зик весь напрягся. Он потянулся к календарю и записал домашний адрес Шерпи Хатчинсон. Уже двадцать семь месяцев агенты ФБР разрабатывали дело Филиппа Дюваля, шедшее под грифом: "Транспортировка из штата в штат краденого имущества". Завели дело в управлении в Майами после того, как Филипп Дюваль, пятидесяти шести лет, рост шесть футов три дюйма, вес сто восемьдесят четыре фунта, волосы черные, цвет лица смуглый, шрам на мочке правого уха, сообщил о ночном взломе в его роскошном ювелирном салоне "Тиара", откуда были украдены драгоценности на общую сумму в семьсот восемьдесят тысяч долларов.

Собранные факты: несработавшая система сигнализации, вскрытие взломщиками секретного хранилища, о существовании которого было известно лишь немногим, свидетельствовали, что кража была совершена кем-то из доверенных лиц. В процессе проверки прошлого Дюваля ФБР, связавшись с французской службой безопасности Сюртэ, установило, что 19 марта 1959 года Дюваль сообщил в парижскую полицию о таком же взломе, убыток от которого составил четыреста тридцать три тысячи долларов. И в том, и в другом случае ущерб покрыла страховая компания. Оба раза вскоре после получения страховой суммы Дюваль продавал свое заведение. Из Парижа он переехал в Майами, а оттуда в Беверпи-Хиплз. Болгарин по рождению, но парижанин по образованию, он был эрудитом, свободно изъяснявшимся на пяти языках. Его европейские манеры покоряли женщин-покупательниц.