Песах Амнуэль - Двое

Ей надо было и поесть что-нибудь, но спорить с тетей Женей я не решался.

Я пошел к себе, в соседний номер, который был так мал, что даже прикроватная тумбочка не вместилась, а дверцы встроенного шкафа, если их открыть, упирались в кровать.

Я набрал номер Новинского, в Питере было утро, и ответил он сразу, будто ждал моего звонка.

— Нашелся? — спросил Новинский, и я очень коротко (время — деньги) рассказал о таинственном незнакомце.

— Как в плохом триллере, — буркнул Григорий Аронович и добавил: — Послушайте, Юрий, если мы будем разговаривать по мобиле, вы скоро разоритесь. У вас там есть Интернет?

— Да, рядом в кафе, — подтвердил я. — Если еще открыто, я подключусь.

— По Ай-Си-Кью? Есть у вас номер?

— Нет, — сказал я с сожалением.

— Тогда по Скайпу, — предложил Новинский. — Если это приличное Интернет-кафе, Скайп у них должен быть.

— Попробую, — сказал я. — Свяжусь с вами минут через десять.

— Мой ник в Скайпе — Новин, — сообщил Григорий Аронович. — Все. Выходите в чат.

Я так и сделал. Народу в кафе прибавилось, шума — тоже, я боялся, что на этот раз компьютер окажется занят, но мне опять повезло: туристам, похоже, было не до мировой паутины, они пили пиво (на стене висела табличка: "приносить и распивать крепкие спиртные напитки запрещено") и распевали песни о "лаве, текущей по нашей душе", странные слова, но, наверно, в них был не понятый мной смысл.

Подключился, и через минуту внизу экрана побежали буквы, разговор наш с Новинским перешел к конкретным вопросам. Я переслал ему обнаруженную записку Николая Геннадиевича, и Григорий Аронович, понятно, тоже отверг мысль, что речь шла о Боге. Она, Он… Конечно, живое существо. Оно? Без пола? Почему нет? При чем здесь, однако, глобальное потепление, гомеопатия, история болезни? Как это связать? Проще всего — никак не связывать. Заболел, мол, Н.Г., в последние месяцы болезнь приняла странную форму — нужно бы посоветоваться с психиатрами, а не с астрофизиками или климатологами. Скорее всего, коллеги Н.Г. так и думают, возможно, так думает даже тетя Женя, но мне во всем, что делал Николай Геннадиевич, чудилась железная логика, которую мы пока не понимали. И каждое слово в его письмах было на месте. И план статьи был четким (для него) и совершенно однозначным. Если он написал слово «гомеопатия» рядом с "глобальным потеплением", значит…

"Юрий, — поехала строчка от Новинского, — невозможно, чтобы Черепанов не подготовил текста статьи. Он не устроил бы эту авантюру, если бы не получил окончательного, с его точки зрения, ответа. В голове он это держать не мог. Надо найти текст. Вы уверены, что текста нет в его домашнем компьютере? Он мог не посылать статью в сеть, хранить на жестком или на лазерном диске, вы все проверили?".

"Нет, конечно".

"Вы можете попросить сделать это кого-нибудь из московских коллег Черепанова?".

"Я — нет, Евгения Алексеевна может. Но толку от этого не будет — компьютер в квартире на Вернадского, ключ у Евгении Алексеевны (и у самого Николая Геннадиевича, конечно). Как попасть в квартиру? Взламывать дверь?".

"Да, не годится. Может, в компьютере на работе?".

"Я скажу Евгении Алексеевне. Свяжемся с кем-нибудь из его отдела, я этих людей знаю плохо, электронные адреса есть в почте Николая Геннадиевича, я их вижу".

"Время идет, — напомнил Новинский. — Попробуйте прямо сейчас, ситуация чрезвычайная".

Я попробовал. Собственно, это было просто: составил и послал по двадцати шести адресам письмо с просьбой при первой же возможности поискать в компьютерах лаборатории внегалактической астрономии документы с такими ключевыми словами…

Я не ждал ответа раньше утра, но получил почти сразу, не прошло и десяти минут. Писал Михаил Уваров, аспирант Н.Г.

"Я нашел несколько документов, — было в письме. — Не уверен, что это то, что Вам нужно, пересылаю, смотрите сами".

"Получилось!" — написал я Новинскому и получил в ответ изображение улыбающейся рожицы.

"Перешлите и мне, — попросил он, — подумаем вместе, у меня есть кое-какие соображения, но я не уверен в том, что они достаточно безумные, чтобы быть верными".

Фраза показалась мне двусмысленной, учитывая обстоятельства, но я оставил свое мнение при себе, отослал четыре текста, присланные из Москвы, и вывел на экран первый из них, сразу посмотрев на дату создания и последнего редактирования документа. Файл был создан 4 января нынешнего года (прошло почти семь месяцев), а редактирован в последний раз 23 июля. За двое суток до отлета!