Гарри Гаррисон - К звездам (Клуб Любителей Фантастики — « F»)

— Тип «Хельведе»! — в холодной ярости сказал он.

— Что-то не ладится, что-то очень не ладится. Их не должно быть здесь. Это самые мощные штурмовые корабли, они вооружены до зубов всем, что только есть на Земле. Нам не прорваться. Мы можем считать себя покойниками.

Без сомнения — в пустыне Мохаве стояло лето. В течение зимних месяцев условия менялись, появлялись облака, иногда даже шел дождь. Пустыня могла стать непривычно зеленой, покрытой крошечными цветами, которые увядали через несколько дней. Этого нельзя было сказать о лете.

До восхода температура могла упасть до 38°, которые американцы, с ослиным упрямством отвергающие метрическую систему, продолжают называть 90°. Могло быть на несколько градусов холоднее, но только на несколько. Затем поднималось солнце. Оно пылало как отверстие топки над горизонтом. К полудню устанавливались 60° (130°).

Небо к востоку светлело, температура была едва переносима. Самолеты шли на посадку. С диспетчерской башней Спейсконцента они были на связи еще с того момента, когда начали снижаться над Аризоной, Самолеты направлялись к огням посадочной полосы, и солнце блестело на фюзеляжах.

Лейтенант Пэкер зевнул, глядя, как первый из прибывших подкатывает к месту выгрузки. Большие черные кресты на боках. Крауты. [4] Крауты — (англ. сленг) — дословно «любители квашеной капусты», презрительное прозвище немцев в США. Лейтенант не любил краутов — в параноидальных исторических книгах, которые ему приходилось штудировать, о них говорилось как о Врагах Демократии — как и о русских, комми, ниггерах и неисчислимом множестве прочих. Там было столько плохих ребят, что порой трудно было удержать нить повествования и легко запутаться, но он ухитрился сохранить особую неприязнь к краутам, хотя до сих пор не встречал ни одного из них, И почему бы не поручить охрану базы славным американским парням? Таких здесь хватало, и он в том числе, но Спейсконцент — база международная, а потому сюда могли пригнать любую ооновскую солдатню. Но все же крауты…

Как только заглохли моторы, медленно спустились трапы. Из первого самолета вышла группа офицеров и направилась к нему. За ними затопали солдаты и стали строиться в шеренгу. Пэкер мельком взглянул в справочник «Формы армий мира», но генеральские звезды он смог узнать и без его помощи. Он вытянулся в струнку и отсалютовал.

— Лейтенант Пэкер, третье подразделение моторизованной кавалерии, — доложил он.

Офицеры отдали честь.

— Генераль фон Блонштейн. Хеереслейтунг. Где наш транспорт?

— Даже голос, как у краута из старого кино.

— Одну секунду, генерал. Машины на пути из гаража. Мы не ждали вашего появления до…

— Ветер в хвост, — сказал генерал, затем повернулся и стал отрывисто командовать на своем языке.

Лейтенант Пэкер встревожился, глядя, как вновь построенные солдаты быстрым шагом двинулись к ангарам. Он шел перед генералом, который не обращал на него внимания, пока не отважился заговорить.

— Прошу прощения, сэр, но у меня есть приказ. Транспорт уже в пути — вот первые машины. Они доставят ваших людей в казармы…

— Гут, — сказал генерал, отворачиваясь.

Пэкер быстро передвинулся, чтобы вновь оказаться перед ним.

— Вашим людям нельзя в ангары. Это охраняемая территория.

— Слишком жарко. Им нужно в тень.

— Но это запрещено, даю вам слово! Я обязан доложить. — Он потянулся к радио, и один из офицеров сильно ударил его по руке рукояткой пистолета. Затем рукоятка пришлась Пэкеру по ребрам. Лейтенант смог лишь ошеломленно вытаращить глаза и схватиться за пронзенные костяшки пальцев.

— На этом пистолете есть глушитель, — сказал генерал, причем его акцент испарился без следа. — Делайте что я скажу, или вас немедленно пристрелят. Не поворачивайтесь, идите к самолетам с этими людьми. Одно слово, неверное движение, и вы покойник. Вперед. — Затем он добавил на еврейском: — Сделайте укол и оставьте его там.

Когда замер последний мотор, компьютер в контрольной башне отсоединил программу посадки, отключил ее и сообщил о завершении операции. Один из операторов сверился с обстановкой, воспользовавшись биноклем. Множество грузовиков и автобусов. Офицер конвоя направляется к самолету в сопровождении двоих вновь прибывших. Видимо, распить бутылочку. Наверное, германские солдаты не отличаются от своих американских коллег. Шумят, болтают, хохочут. Хорошо, что их будут содержать за проволокой.