Дэвис Грабб - Чемодан из конского волоса

- ... у нее каюта рядом с моей. Все в порядке?

- Абсолютно, сэр, - сказал капитан Александер, пытаясь догадаться, каким образом жизни этого мебельщика и его жены пересеклись с жизнью Мариуса Линдсея.

Они на цыпочках прошли по вытертой ковровой дорожке узкого белого коридора, читая номера на дверях кают с обеих сторон.

- Спокойной ночи, милая, - сказал Джим, с несчастным видом поглядев на негра-швейцара, дремлющего в продавленном стуле под качающейся масляной лампой у двери. - Спокойной ночи, Мэри Энн. Завтра мы уже будем в дороге. Завтра ты навсегда позабудешь о Мариусе.

Мариус лежал на своей койке, слушая, как низкий хриплый гудок трижды сотряс тихую долину. Он лежал, улыбаясь и расслабившись, пока огромные гребные колеса раскачивались взад и вперед, набирая свой темный, тяжкий ритм, и лопасти врезались в черную воду. "Нэнси Тэрнер" медленно двинулась по мощному течению в сторону Дьяволова Локтя и через него на простор реки. Мариус был неподвижен. Он пролежал почти четыре часа, ожидая услышать голоса. Каждый звук был для него так же отчетлив, как тиканье собственных массивных часов в жилетном кармашке. Он слушал страстное урчанье зеленых лягушек вдоль берегов и тихие голоса мальчишек, удивших рыбу с челноков под ветвями плакучих ив.

Затем он снова окаменел, услышав лихорадочное бормотанье Мэри Энн прямо за дверью своей каюты и голос отвечавшего ей мужчины, который утешал ее.

Молния сверкнула над холмами Огайо и на секунду ясно высветила всю реку. Мариус увидел, как вся его каюта налилась серебряным светом из открытого иллюминатора. Зеркало, умывальник, таз, кувшин. Чемодан из конского волоса рядом с ним на полу. Во тьме заворчал гром, и Мариус улыбнулся про себя, снова надежно упрятанный тайной темноты, снова думая о том, как ЭТО легко, и удивляясь, почему никто до сих пор до ЭТОГО не додумался.

Мягко поднявшись, он проскользнул мимо спящего швейцара, пробираясь к белому поручню лестницы. Он громко рассмеялся над собой, вспомнив, что незачем идти на цыпочках, если нет той бренной субстанции, что издает шум. Он прокрался к узкому выходу на галерею. Негры-повара сидели за длинным деревянным столом и ели свой ужин. Длинной тенью Мариус пролетел вдоль стены, туда, где лежали ножи, отмытые и свежезаточенные. На секунду нагнувшись над ними, он долго размышлял с пальцем во рту, словно дитя перед выбором одинаково соблазнительных сладостей, пока не отобрал нож самый длинный и самый острый, способный одним длинным рывком отделять окорок от туши. Внезапно он понял, что, хотя он сам невидим, пронести нож мимо кого-либо будет трудно. Но повара хохотали над шуткой, которую отпустил один из них. Все перегнулись вперед так, что головы слились в одно темное кольцо.

В это мгновение Мариус бесшумно сдернул нож с оцинкованного стола и метнулся к темному проходу. Негр-швейцар по-прежнему спал, и Мариус ухмыльнулся про себя, представив ужас, с которым он увидел бы сверкающий в тусклом свете мясницкий нож, медленно плывущий вдоль стены... Но эту шутку он себе сейчас не мог позволить. Он нагнулся и осторожно подсунул нож сквозь узкую щель под дверью каюты; затем, выпрямившись, полный такой ненависти, что боялся засветиться в темноте, прошел сквозь дверь и быстро поднял нож опять.

Над Огайо снова раскатился гром. Мариус осторожно ступал по вытертому ковру к спящей на узкой койке. Ему было так весело и легко, что он едва не засмеялся вслух. Через минуту все произойдет и раздастся истошный крик и Мэри Энн начнет колотить в запертую дверь. А когда она увидит своего любовника...

Нетерпеливым движением Мариус поднял нож и быстро нащупал сонное пульсирующее горло. Кожа была теплой под пальцами; он приготовился к одному быстрому рывку. Его рука мелькнула... Все. Мариус едва не падая от восторга, наклонился во тьме. Что это? Перед глазами мелькнула грубая, шершавая поверхность чемодана, плетенного из конского волоса.

- Господи!.. - взвизгнул Мариус. - Господи!

Веселый говор на кухне стих. Громко скрипнул стул в коридоре.

- Не та каюта!.. - визжал Мариус. - Не та!..

Пальцами из дыма он пытался зажать бьющий фонтан своей собственной крови.