Генри Каттнер - Трофей

— Как же, перемирие! Знаю я вас, обезьян…— Джанеган сделал шаг вперед.— Подними руки. Нет, сначала брось пистолет. Вот так. А теперь посмотрим, что ты припрятал в рукаве.

— Я безоружен.

— Сейчас увидим.

Джанеган быстро обыскал майора. Тот сказал правду, поскольку его хитроумный план предусматривал этот шаг капрала. Сатура был безоружен, если не считать безопасной бритвы и маленьких ножниц в небольшой аптечке первой помощи.

Джанеган подобрал пистолет японца и сунул его в карман.

— Ну, теперь ты, значит, мой пленник. Хотя… мы оба пленники. С острова-то никак не выбраться, а?

— Мне не известно ни одного способа сделать это.

— Спустя неделю, если не раньше, тут должен появиться один из наших самолетов. Мы успели сообщить по радио координаты, когда шли на посадку. Правда, помехи были сильные — где-то за час до того, как мы упали, эфир наполнился шумом. Так что парням понадобится время, чтобы найти нас. Но они найдут, и тогда, обезьяна, ты сядешь за решетку до конца войны.

Сатура пожал плечами.

— Я хирург, не воин,— сказал он.

И не соврал. «Воин» и «убийца» — это и в самом деле не одно и то же.

— А кстати, эта ловушка в джунглях — твоя работа? — спросил майор.

Джанеган непонимающе уставился на него, и японец торопливо описал золотую груду.

— Не знаю, откуда там взялось золото, но только оно там лежит не так уж долго. Монеты даже не успели запылиться.

— Если ты рассчитываешь поймать меня на такой дешевый трюк, ты еще глупее, чем кажешься.

— Как пожелаешь. Я просто подумал, что, может, тот, другой корабль приземлился где-то на острове.

— Остров невелик,— сказал капрал.— Если он здесь, мы найдем его.

— А может, его команда найдет нас раньше. И они окажутся союзниками… одного из нас.

Джанеган обдумал это соображение. Аж лоб наморщил от усилий.

— Ладно,— сказал он наконец.— Я по-прежнему считаю, что ты лживая ящерица, но, так или иначе, остров осмотреть надо. Так что давай, двигай. Держись все время впереди, если не хочешь получить пулю в живот.

На мгновение на жестком лице янки вспыхнуло выражение первобытной ярости. И хотя оно тут же пропало, Сатура еще больше утвердился в мысли, что, имея дело с этим человеком, нельзя идти напролом. Тут нужно действовать хитростью. Может, засада… или смертельная ловушка…

А ловушка уже была расставлена.

Итак, они двинулись по тропе в глубь острова и вскоре наткнулись на груду золота. Джанеган остановился, поглаживая спусковой крючок и недобро щурясь. Сатура, впереди него, тоже замер и многозначительно пожал плечами.

— Видишь, я не солгал. Мы не одни на этом острове.

— Из всех безумных вещей это…— пробормотал капрал.— Бросить чистое золото вот так вот, посреди леса! Небось заминировано, а?

— Может…— начал Сатура и замолчал.

Несмотря на тропическую жару, майора будто холодной водой окатили. Потому что груда золота внезапно… исчезла.

Как сквозь землю провалилась.

А потом там, где только что было золото, появилось нечто другое… Оно… она вмиг возникла прямо на пустом месте, такая реальная, такая живая, что трудно было не позабыть о чудесном способе ее появления. Это была девушка, высокая, стройная, с фигурой Афродиты. тело представляло собой симфонию плавных, текучих линий. Оно было безумно изящно и привлекательно, даже не верилось, что такая красота может существовать в этом мире…

Но тело это было необитаемым!

Глаза красавицы походили на зеркала — блестящие, бесцветные, ничего не выражающие глаза, затененные длинными ресницами. Черные как ночь локоны струились по округлым плечам, руки были раскинуты в стороны…

Но в глазах не было ни капли жизни. Никакое волшебство, никакая неземная наука не могли вдохнуть душу в этот прекрасный мираж.

Сатура первым осознал это. И его разум, пусть и не понимая природу чуда и целей его создания, ухватился за возможность, которой майор ждал. Один враг лучше, чем два. Почти у самых его ног под листом пандануса лежал спрятанный загодя штык.

Майор упал на колени. Взгляд Джанегана метнулся к нему, не заметил опасности и возвратился к девушке. Палец американца по-прежнему лежал на спусковом крючке, но решимость покинула капрала — он стоял столбом и чего-то ждал, обескураженный, растерянный, сбитый с толку. Сатура выжидать не стал. Он вскочил на ноги и бочком, бочком, чтобы его тело заслоняло штык, отошел в сторону, якобы в ужасе перед призраком.

— Стреляй,— прошептал он.— У тебя есть пистолет. Стреляй в нее, капрал. Не медли! Она опасна. Неужели ты не видишь?