Олег Мороз - Проблема SETI

Среди взрослых во все времена принято ругать молодежь. Она, дескать, и такая, и этакая. Она приведет нас к гибели. Единственно истинное в этих хулах: молодежь — другая. Не такая, как мы, предшествующее поколение. Конечно, рок-металл — не высшее проявление духовности, но кто же всерьез отводит ему эту роль! Всякое поколение в начале жизненного пути отгораживает себе пространство, внутри которого оно должно перебеситься.

В мои годы это была поэзия. Помните всплеск интереса к ней? Конечно, поэзия, по внешности, — сфера несравненно более почтенная и благородная, нежели однообразное громыхание избиваемых, ни в чем не повинных инструментов, многократно усиленное электроникой. Но ведь это только — по внешности. Невозможно представить, чтобы тысячам, набивавшимся зачарованно во Дворцы спорта, были доступны тонкости стиха. Или — чтобы они пытались в них вникнуть. То была форма самовыражения, форма демонстрации своего «я». Так же, как теперь — лесом вскинутые над головами руки на концертах бесчисленных, едва отличимых друг от друга рок- и поп-ансамблей.

…Но вообще-то бездуховность — серьезный вопрос. Дело тут, конечно, не в молодежи. Не в одной молодежи. Людям нужны идеалы, возвышенное отношение к жизни.

Пенсионер из Майкопа, семьдесят два года. Опыт еще одной прожитой на Земле жизни:

«Людям очень мешает самонадеянность, взгляд на себя как на царей природы, властителей мира. Отсюда большинство бед, поражающих как отдельного человека, так и целые страны. Когда будет установлен контакт с иной цивилизацией — а я верю, что рано или поздно это случится, тут у меня никаких сомнений нет, — это скорее всего окажется цивилизация во всех отношениях гораздо более развитая, чем наша. Тут-то человечество и узнает настоящую себе цену, увидит, что оно только-только вступило на путь настоящего развития. А потому ему надо не чваниться и кичиться, а запастись терпением, трудолюбием и — скромностью.

Я, конечно, не доживу до той поры, и вроде бы, по логике вещей, меня это все не должно интересовать. Но такая логика — удел себялюбцев и эгоистов. Я никогда этим вирусом не страдал».

…Геолог-киевлянин, сорок пять лет:

«Человечество одиноко во всей Вселенной? Но это же невозможно! Представьте какой-нибудь катаклизм — столкновение с крупным метеоритом, кометой… И все — свеча задута, человечества нет. Да что там метеорит — мы скользим по ледяному склону к нами самими же вырытой пропасти, к ядерной войне, ядерной зиме. И не за что на этом склоне уцепиться… Я оптимист, я, как все, надеюсь, что какой-нибудь сучок все же найдется. А если нет? Если всеобщее самоубийство все же случится? Что же, нигде во всем бескрайнем мироздании не останется даже крупицы разума? Как в это поверить? Мыслимо ли такое? Зачем тогда эта Вселенная?»

Да, да, ядерная война, ядерная зима… Отыскивая сучок на ледяном склоне, нам все-таки надо думать о себе, о своей планете. Если что, вселенское сообщество даже не заметит исчезновения нашей Земли, нашего захудалого хуторка.

…Двадцатишестилетний таксист из Ленинграда:

«Когда думаешь о далеких обитаемых мирах — обретаешь твердость и ясность взгляда на происходящее здесь, на Земле. Особенно становится очевидным ничтожество тех, кто убивает себе подобных из-за клочка суши или просто в угоду какому-нибудь безумному старику, случайно задержавшемуся на этом свете, тех, кто тратит жизнь, чтобы набить кошелек, ухватить себе то, чего у других нет, — допустим, теннисную ракетку или горные лыжи какой-нибудь иностранной фирмы. Хочется крикнуть: «Люди, одумайтесь! Посмотрите на небо! Ваши братья смотрят на вас!»

Теперь, когда сажусь в такси, всякий раз вглядываюсь в лицо водителя: «Этот мог бы так написать?» Чаще всего ответ отрицательный.

Как-то, едучи на дачу на своих «Жигулях», мы заглохли на Поклонной горе. Перед праздником дело. Перед ноябрьскими. Мимо со свистом проносятся машины, ни одна не остановится. Ощущение такое — словно выпали из жизни. Минут сорок прошло, Вовка стал мерзнуть. Наконец останавливается такси.

— Не подвезете? — спрашиваю. Дачный поселок у нас недальний, всего-то двадцать пятый километр.

— Нет, конечно, — этак удивленно отвечает. Мол, к чему такие вопросы?

Физиономия наглая, лоснящаяся.

Ладно бы просто: «Нет». Дело понятное: невыгодный рейс, в предпраздничный вечер в городе больше нащелкаешь. Но это «конечно»… Словно бы отсутствие сострадания человека к человеку у нас в самом деле уже само собой разумеется.