Эрик Расселл - Часовые Вселенной

— И посмейте только сказать, что при посадке вы разнесли корабль вдребезги. Где вы его оставили?

Рэйвен рассказал.

— Я бы доставил его прямо в космопорт,— добавил он,— но копы пытались сесть мне на хвост. Они гнались за мной так, будто я разыскиваемый преступник. В последнее время за мной и так уже слишком много гоняются. Я сыт этим по горло.

— Я прикажу пилоту забрать корабль и доставить в космопорт.— Карсон отодвинул бумаги,— Сплошные неприятности на мою голову.

— Чтобы добраться сюда с Венеры, нужно время, даже на сверхбыстром курьерском катере,— заметил Рэйвен.— Поэтому я слегка отстал от жизни. Что произошло? Какие неприятности?

— На прошлой неделе,— поведал Карсон,— мы убили двоих, пытавшихся взорвать имеющий важное значение мост. Оба оказались уроженцами Марса. На следующий день взлетела на воздух энергостанция, из-за чего десять городов погрузились в темноту и остановилось производство на площади в сто квадратных миль. В субботу мы обнаружили хитроумное взрывное устройство, заложенное в основание плотины, и едва успели его обезвредить. Если бы оно взорвалось, произошла бы крупная катастрофа.

— Значит...

— С другой стороны,— продолжал Карсон, не обратив внимания на попытку Рэйвена вставить словцо,— ученые сообщают, что взрыв на «Бакстере» почти наверняка был обычным несчастным случаем. Они утверждают, что при определенных, исключительных и непредсказуемых, условиях топливо может стать крайне нестабильным, и заявляют, что уже нашли средство, как такое предотвратить.

— Очень интересно.

Карсон раздраженно отмахнулся.

— Столь авторитетные доклады я получаю крайне редко, и, пока мне не представили соответственный доклад, приходится

считать любой несчастный случай вероятной диверсией. Это постоянная помеха — то, что мы неспособны отличить человеческую ошибку от саботажа. Мы даже не можем избавиться от подозреваемых. У нас под арестом до сих пор восемь подозреваемых, взятых на той подземной свалке. Все они — мутанты с Марса и Венеры. Будь моя юля, я бы их депортировал и запретил возвращаться, но этого я сделать не могу. С точки зрения закона все они — земляне, понимаете?

— Да, это проблема.

Рэйвен подался к Карсону через стол.

— Вы хотите сказать, что война продолжается до сих пор?

— Нет, я бы так не сказал. Она, несомненно, продолжалась до конца минувшей недели, но, похоже, теперь завершилась.

Карсон окинул Рэйвена изучающим взглядом.

— Позавчера Герата сообщил, что наши проблемы закончились. Никаких происшествий с тех пор не было. Не знаю, что вы именно сделали и каким образом, но результат налицо — если Герата говорит правду.

— Вы что-нибудь слышали о человеке по имени Торстерн?

— Слышал.— Карсон беспокойно шевельнулся в кресле,— В течение долгого времени агенты разведки крутились вокруг Уолленкотта, которого считали лидером венерианских мятежников. В конце концов двое агентов доложили, что именно Торстерн — реальный предводитель движения, но найти убедительных доказательств тому не удается. Похоже, Торстерн надежно упакован в несколько слоев легальности, и никто не в состоянии ничего доказать, пока он сам не решит сбросить маску.

— Это все?

— Нет,— нехотя признал Карсон, явно не желая развивать тему.— Герата утверждает, что Торстерн пытался с ним спорить.

— Вот как? Он не говорил, о чем именно? Не сообщал никаких подробностей?

— По словам Герата, он усомнился в том, что Торстерн действительно тот, за кого себя выдает,— а именно человек, способный положить конец венерианской непримиримости. Торстерн в ответ предложил это доказать.

— Как?

— Устранив Уолленкотта — только и всего.

Карсон щелкнул пальцами. Немного помолчал, потом со вздохом продолжил:

— Их разговор состоялся позавчера. Сегодня утром мы получили сообщение с Венеры о том, что Уолленкотг вывалился из антиграва и разбился насмерть.

— Гм! — Рэйвен представил себе удар, почти услышал хруст костей.— Неплохой способ избавиться от преданного слуги, не так ли?

— Лучше не говорить об этом открыто — похоже на пасквиль.

— Я мог бы рассказать еще о парочке любопытных личностей. Например, про члена Мирового Совета Гилчиста. Он из тех, кого без колебаний можно назвать сволочью.

— На каком основании? — насторожился Карсон.

— Он для вас словно ложка дегтя в бочке меда. Торстерн сам об этом сказал, не зная, что предает предателя.

Немного подумав, Рэйвен добавил: