Юрий Пересунько - Искатель. 1982. Выпуск №5

— Что ж так поздно, ведь обещала засветло?

— Да вот, индюк… — кивнула на присмиревшего Парфенова Лисицкая. — Промотался где-то, а тут… Выгоню к чертовой матери!

— Это ты зря, — заступился за Парфенова Монгол. — Всех выгонять, сама в дураках останешься. Ну ладно, не смотри, будто солдат на вошь. Как-никак праздник сегодня, я уж давно таких денег не видал. — С этими словами он полез за комод и вытащил оттуда толстую пачку сторублевок. — Держи, хозяйка. Да не забудь мне половину выделить.

Опешившая даже не от вида денег, а скорее от барского жеста Монгола, Лисицкая, ожидавшая мелочного отсчета денег, обмана, надувательства — всего, что угодно, но только не этого, какое-то время ошалело молчала и вдруг улыбнулась кривой, виноватой улыбкой.

— Молодец, — неожиданно мягко сказала она, совершенно забыв, что авантюра с поддельным золотишком вскоре выплывет наружу и ей придется каким-то образом выкручиваться перед Часовщиковым. Главное было не это. Главное было то, что перед ней стоял прежний Валя Приходько, который ради нее готов был идти в огонь и в воду. И вмиг созрел и утвердился тот план, что она подспудно держала в душе, не надеясь, что так вот повернется дело.

Монгол, который все это время с холодной жестокостью смотрел на нее, по каким-то неуловимым признакам понял, что и этот ход выиграл он. Теперь главное — ждать и не суетиться.

— Ну что, старая, — нарочито растягивая слова, спросил он, — пригодится еще Приходько? А? Или ты думала, что меня на свалку списывать можно?

— Пригодится, ой как пригодится, — в тон ему ответила Ирина Михайловна и тут же спросила: — Хочешь еще в долю войти?

— Смотря на что.

— Пятьдесят на пятьдесят.

— А в хрустах сколько?

— Не прогадаешь.

— Лады, — кивнул Монгол. — А что делать надо?

Давно ожидавшая этого вопроса, Ирина Михайловна внимательно посмотрела на Монгола, словно пытаясь еще раз проверить себя, затем сказала, четко разделяя слова:

— Я тебе адресок один дам… недалеко от Одессы… там старуха живет… — Она замолчала, еще раз изучающе посмотрела на него.

— Ну? — не выдержал Монгол.

— Так вот, у нее брошь одна есть, хорошие деньги стоит. Сможешь взять? Покупатель уже есть, — соврала она.

Монгол, который все это время внимательно слушал Лисицкую, скривился в недоверчивой усмешке, спросил с издевкой:

— А чего ж сама не возьмешь?

Ирина Михайловна усмехнулась, сказала с непонятной тоской в голосе:

— Не женское это дело — по чужим квартирам лазить, а так бы уж давно…

— Оно конечно, — согласно кивнул Монгол и тут же спросил: — Наколка надежная?

— Почти стопроцентная.

— Почему «почти»?

Ирина Михайловна замялась, боясь полностью раскрыть себя, сказала нехотя:

— Видишь ли… Эта брошь может быть у двух людей, но, вероятнее всего, у той старухи.

— Лады, — согласился Монгол, но вдруг потускнел, его губы скривились в какое-то подобие улыбки. — Только куда же я попрусь со своей рожей? Меня любой мент захомутать может. Сообщение, поди, по всем райотделам уже разошлось.

— М-да, — согласно кивнула Ирина Михайловна. — А впрочем, знаешь что… Я пару приличных мужских париков в загранке приобрела, так вот один из них тебе в самый раз сгодится.

— А ксива?

— Милый ты мой, где же я тебе сразу-то паспорт выправлю? — возмутилась Ирина Михайловна. — Вот вернемся из этого рейса, тогда и видно будет. К тому же надо еще раз посмотреть на тебя. А то вдруг с брошечкой-то рванешь куда…

— Не будь дурой! — оборвал ее Монгол. — В доле так в доле. Да, — вдруг спохватился он, — когда дело сделаю, то с твоей дачи свалю, у меня еще одна хаза есть. Так что насчет встречи сообщу сам, позвоню Парфенову.

— Годится, — согласно кивнула Ирина Михайловна. — Тогда договоримся так: завтра с утра к тебе приедет Колька и передаст вместе с париком адресок той старухи. Он же и подбросит тебя до места.

— Дело говоришь, — согласился Монгол и, как-то враз оттаяв, притянул Ирину к себе, сказал просяще: — Может, не уедешь сегодня?..

— Не могу, Валя. В следующий раз, — пытаясь освободиться из его цепких рук, прошептала Лисицкая. — Только ты не обижайся. А сейчас давай-ка лучше за успех выпьем.

Сжавшись в комочек, Лариса сидела на втором от окна стуле и со страхом ждала прихода Корякина. Час назад в стоптанных башмаках, в которых мыла полы дома, и в стареньком платьишке она робко постучалась в эту комнату и, остановившись на пороге, едва слышно спросила: «Мне бы товарища Гридунову».