Николай Грязнов - За дверью в лето

Бывший храмовник даже не вздрогнул, а лишь брезгливо поморщился, когда деревенский увалень, здоровый и неуклюжий, склонил голову набок и завыл дурным голосом. Было крайне забавно получить от местного забияки вызов в духе старинных народных традиций, но ободраный хвост аборигена рождал скорее жалость, чем раздражение. Удивленный сонным равнодушием к устроенному им движению воздушных масс, обладатель кривых лап и рваной ноздри подошел чуть ближе. Подумал и взял еще более высокую ноту.

Несмотря на душераздирающие звуки, извлекаемые преследователем сельской красавицы, посторонний продолжал игнорировать присутствие агрессивно настроенного местного жителя. Более того, он даже слегка отвернулся от виртуоза горлового завывания, положил голову на передние лапы и уставился на обычный фонарь возле ближайшего дома. Недоумевающий витас деревенского разлива резко оборвал свою не имевшую успеха арию, наклонил голову и внимательно всмотрелся в астральную искорку незнакомца.

По-видимому, увиденное не сильно его обрадовало, хотя Роджер не играл мускулами и не демонстрировал своих боевых навыков. Он просто на одно мгновение слегка приподнял покрывало защиты, абориген тут же осознал свою ошибку. Любитель акапелло сразу стал ниже ростом почти вдвое, поджал хвост и ретировался с поля несостоявшегося боя беззвучно, но стремительно. Девушка, все это время прятавшаяся в тени ближайшего дерева, робко вышла из-за ствола то ли клена, то ли ясеня, и неожиданно поклонилась незнакомому леомуру:

— Спасибо вам, господин соронг, за защиту, а то проходу нет от этого идиота. Таскается за мной повсюду. Считает себя моим женихом, бедолага.

Лиат вначале хотел спросить ее, почему сельчанка отнесла его к высшим, но передумал, решив, что деревенским недотепам любой горожанин должен казаться барином:

— Как зовут тебя, красавица?

— Ксюшей. А вас?

Тобио невольно внутренне вздрогнул, но внешне остался невозмутим. Наверно, было что-то символическое в том, что первую встреченную им девушку звали так же, как и погибшую подругу убитого не без его помощи Рыжего. Он не мог понять только, зачем судьба напоминает ему о столь недавнем прошлом. Впрочем, не ответить на вопрос малышки было бы совсем невежливо.

— Роджер. Только не выкай, а то я чувствую себя стариком немощным.

— Хорошо. Не буду. — Леомара подошла еще чуть ближе, и он увидел, что у нее весьма неслабый Дар в отличие от ее неудачливого поклонника.

— Хм, если он тебя так сильно достал, почему же сама его не прогонишь?

— Гоню, только он упрямый. Два раза приложила в полсилы, так балбес решил, что я с ним заигрываю. Не убивать же дурака за непонятливость.

— Убивать не стоит, это верно. Ну что ж, неси свой крест дальше. Хотя я бы на твоем месте отправился в город учиться. Что тебе в этой глубинке чахнуть? Не знаю, откуда в тебе такой Дар, но среди лиатов ты бы явно была не последней.

— От дедушки, проезжал через нашу деревню лет десять назад один соронг, приглянулась ему бабушка моя, осчастливил он ее, — Ксюша посмотрела на Роджера глазами, говорящими без слов, что она ждала от него повторения подвига неведомого благодетеля.

— И долго он прожил с твоей бабушкой?

— Одну ночь.

— В чем же тогда счастье?

— Так ведь он роду подарил силу. Я еще не из самых одаренных буду.

— А как же любовь? — поинтересовался леомур.

— Бабушка до сих пор любит его.

— И никого к себе не подпускает? — не поверил странник.

— Никого. Памятью живет. Тем мимолетным мгновением.

— Чудны твои творения, создатель. Я бы так не смог.

— А я бы смогла, — сказала красавица с легким вызовом и подошла еще ближе.

В отличие от рыжей подруги Крота сельчанка не соблазняла незнакомца, не применяла женских хитростей и даже не пользовалась своей природной грацией. Она была проста, прозрачна и чиста как солнечный зайчик, упавший ранним летним утром на зеркальную поверхность лесного озера в безветренную погоду. Роджер не мог не восхищаться ее очарованием и невинностью, но перед мысленным взором леомура стояла нежная улыбка Алисы, предназначенная лишь ему одному. Ни о какой мужской слабости внезапно повзрослевший девственник даже не задумывался, на брошенный ему вызов он ответил без лишней рисовки:

— Верю. Но тут я тебе не помощник, потому что люблю другую.

— Ну и что? Никто же не претендует на любовь, мне хватит и простого внимания. От нее ничего не убудет. Или не нравлюсь тебе? Так и скажи прямо.