Сергей Галихин - Альфа Большого Пса

Они замолчали. Стас уже понял, что наговорил лишнего — нервы-таки не выдержали.

И Вовка это тоже понимал. Именно поэтому он и боялся, чтобы Стас не сделал что-нибудь, не сказал, где не следует.

— Все, — первым заговорил Вовка. — Высказались и остыли. Вернемся к делу.

У тебя еще… У нас тринадцать дней. Не беги впереди паровоза. Завтра спокойно иди на работу. Я проверю таможню по нашей агентуре. А ты не сильно слюни пускай, если монах еще раз заявится.

— Подожди, ты что, его уже подозреваешь в чем-то? — удивленно спросил Стас.

— Работа у меня такая, — ответил Вовка, — Родину защищать. А Луиджи Бианчини не самый безопасный человек на планете. Тем более что он нам неоднократно врал.

Стас вопросительно посмотрел на Вовку и тот сразу же ответил.

— Монастырь закрыт. Монахи исчезли.

— Ну и что тут странного, в чем ложь? Прячутся люди. Реликвии охраняют.

— Видишь ли, Стас. От организации, где я работаю, спрятаться невозможно.

Можно что-то скрыть, но не спрятаться.

— Ты абсолютно не допускаешь, что они просто сменили место?

— Да не было их там никогда. Вот в чем весь фокус. Я же первым делом, как только доступ получил, проверил этот монастырь. Можно сказать, ради любопытства. Пустой он. И очень давно. Слушай, как повезло, что отец уехал.

Вы бы с ним на пару развели тут деятельность. Ну все. А теперь спать.

Уже второй час ночи.

Вовка выделил гостю мягкую кровать, а сам лег на диване. Как Стас ни старался заснуть, у него это не получалось. Профессора не покидало чувство тревоги.

Скоро он встретится с существом из иного мира. В это трудно поверить, к этому невозможно привыкнуть… Победа или поражение не имели значения.

Встреча была неизбежной.

Профессор Егоров быстро шел по коридору университета, помятый и невыспавшийся.

Он сильно нервничал, хотя по нему это было практически незаметно. От Вовкиного дома до дверей университета за профессором шли два человека. Они сменяли друг друга приблизительно раз в десять минут, очевидно, стараясь не привлекать к себе внимание наблюдаемого объекта. Стас заметил их совершенно случайно, и это сразу вышибло его из колеи. Вчерашние догадки, которые он относил скорее на счет своей мнительности, вдруг получили более чем реальное подтверждение.

Пришельцы были где-то рядом, по крайней мере, их было двое. У ворот университета преследователи отстали. Профессор понял, что здесь за ним будет приглядывать кто-то еще. Ряды противника росли. Ничего хорошего от сегодняшнего дня Егоров не ждал.

Университет жил своей обычной жизнью. Коллеги по работе здоровались и почему-то все, как один, пытались пошутить по поводу прошедшей ночи. Поднимаясь по лестнице на второй этаж, профессор отшучивался, улыбался, пожимая плечами, и в конце концов, шагая по коридору левого крыла, настолько разозлился, что не открыл, а рванул дверь. В лицо ему ударил теплый воздух душной аудитории, в уши — гомон двух десятков голосов. Студенты в ожидании преподавателя беззаботно галдели, обсуждая какие-то свои проблемы. Вот чего Стас никак не мог понять, это как совершенно незнакомые люди, а на курс очень часто набираются студенты чуть ли не со всей страны, в течение одного дня находят общий язык. Хотя… Может, он и сам был таким, просто теперь забыл об этом.

— Станислав Валерьевич! — крикнул кто-то за спиной.

Профессор обернулся. По коридору к нему спешил завхоз, а с ним здоровенный детина лет двадцати шести. Увидев детину, Егоров замер, как будто его электромоторчик выключили из сети. Детина пытался приветливо улыбаться, но левая часть лица у него оставалась неподвижной. В мозгу у Егорова всплыли картинки двенадцатилетней давности…

— Станислав Валерьевич, — заговорил завхоз еще издали. — Познакомьтесь, это наш новый плотник.

Профессор молча стоял и хлопал глазами.

— Его зовут Толик, — продолжил завхоз.

Профессор молчал.

— Если возникнет необходимость, — сказал завхоз, чувствуя что-то неладное в поведении профессора, — обращайтесь сразу к нему.

Профессор смотрел на завхоза, стараясь не смотреть на плотника.

— Егор Тимурович, — наконец сказал профессор. — Это было необходимо сообщить мне в первую минуту лекции?

— Н-н-но вы весь май говорили мне, что у вас в аудитории окна не открываются, — пытался оправдаться завхоз. — Я думал, вы будете рады…

— Я безмерно рад, что окна в моей аудитории теперь будут легко открываться, — сдержанно сказал профессор и посмотрел на плотника. — Что у вас с лицом?