Сергей Галихин - Возвращение Артемиды

Штатный фонарь законников нужного эффекта не давал, темнота с легкостью растворяла его слабенький луч. Имперские сыщики спустились следом за проводником.

Невеселое это дело — идти по кромешной тьме в слабом облаке света. Ты ничего не видишь дальше десяти метров, зато тебя видно как на ладони.

Но не это пугало Сашу. Больше всего он боялся, что его законники могут неадекватно отреагировать на какую-нибудь неожиданность. Не каждый упавший камень летит тебе в голову.

Шли молча. Галерея коллектора была сухой и прямой как луч света. Вскоре перед путниками выросла неожиданная преграда, — Галерея была перегорожена стеной из листового железа миллиметров в пять толщиной. В этой стене имелась дверь, но она была закрытой.

— Опаньки, — сказал Саша, осматривая дверь. — Я же говорил, предупреждать надо заранее.

— Неужели возвращаться? — Салис подошел к двери и подергал за ручку.

— Мои инструменты дома, — развел руками Мокшин.

— Позвольте практиканту, — сказал Шальшок передавая, свой фонарь Мокшину.

— Посвети.

Салис обернулся и недоверчиво посмотрел на Шальшока. Тот отдал фонарь и достал из внутреннего кармана связку из четырех проволочных крючков.

Он выбрал на его взгляд подходящий и, вонзив его в замочную скважину, сосредоточенно принялся что-то в ней нащупывать. Замок щелкнул и дверь без скрипа отворилась.

— Молодой, да ранний, — сказал Мокшин Салису и вернул Шальшоку фонарь.

В руке у Саши непонятно откуда появился «Вальтер». Чуть отстранив законников, он первым шагнул за железную перегородку.

Галерея за дверью была пуста.

— Между прочим, дверь не скрипнула, — заметил Салис.

Он посветил на петли. Небольшие масляные подтеки подтвердили его догадку, за дверью следили.

— Часто пользуются? — размышлял Шальшок.

— Скорее всего, просто не хотят, чтоб петли приржавели, — сказал Мокшин.

— Бригада обслуживания не халтурит. Еще раз напоминаю. Предельное внимание и хладнокровие.

Они шли уже около часа. После очередной развилки на стенах появились редкие тусклые лампочки. Законники несколько обрадовалась этому факту, вот Мокшин скорее наоборот. Попеременно его лицо выражало досаду, разочарование и недовольство.

— Станция Кукуево, — объявил Саша и остановился. — Поезд дальше не пойдет, просьба освободить вагоны.

— Что случилось? — в один голос спросили законники.

— Мы сильно ушли в сторону от того места, куда собирались идти. Похоже, мы пропустили проход, откуда они попали в эту галерею.

— С чего ты взял? — спросил Салис.

— Сорока на хвосте принесла. Я сказал, что ушли в сторону, значит ушли.

— Да почему ты уверен, что труп не могли пронести по этой дороге? — не сдавался Салис? — Потому что имперские дачи гораздо правее, а мы скоро до кабельного завода дойдем, — ответил Мокшин. — Или вы уже отказались от предположения, что тела потрошат где-то в районе имперских дач? — Это всего лишь теория, — вмешался Шальшок, — а таких теорий у нас с десяток.

— Например? — парировал Мокшин. — Назови еще парочку.

— Тихо-тихо. — Салис встал между спорщиками и поднял вверх руки. — В общем-то, на самом деле, основная версия у нас одна. Мы сюда за тем и спустились, чтоб проверить ее. Ты уверен, что мы ушли в сторону? — Абсолютно.

— Тогда возвращаемся.

На обратном пути ничего подозрительного не заметили. В лес труп несомненно принесли по коллектору, но вот откуда преступники попали в эту ветку, уходившую далеко за Альверон, осталось не ясным. Как сказал однажды писатель, «в город возвращались без радости». Вечером, сразу по возвращении, Мокшин позвонил Скворцову. Идея которая пришла Саше в голову, конечно была рискованная, но с другой стороны, если все пойдет как задумано, то она может сработать.

— Владимир? Здравствуй. Мокшин. Нужно встретится.

— Хорошо. Через полтора часа я свободен. Где удобнее? — Ты на машине? — Да.

— Подбери меня у Центрального вокзала.

— Время? — Часов в восемь.

— Договорились.

В назначенный час Скворцов подъехал к Центральному железнодорожному вокзалу.

Мокшин безмятежно ждал и коротал время за чтением газеты. Заметив машину Скворцова, пухлое зубило «Ауди» белого цвета, Саша сложил газету пополам и, небрежно осмотревшись, нырнул в открытую дверь. Электронное кожаное кресло быстро приняло форму по спине пассажира. День выдался жарким, а завершающий его вечер — душным. Прохлада, выдыхаемая кондиционером, была как стакан воды в пустыне. Из приличной акустической системы тихо играла музыка, машина бесцельно колесила по Альверону.