Сергей Галихин - Возвращение Артемиды

— Что это вы моим покойником заинтересовались? — Твой подозреваемый похож на одного наемника. Помнишь, в прошлом году управляющего имперского банка завалили? — Так вам кто нужен, подозреваемый или потерпевший? — Давай про обоих, — махнул рукой Салис, — а выводы мы сами сделаем.

— Да я все, что знал, у полковника рассказал. Убитый — Землянин. Шашков Георгий Михайлович. Двадцать лет. Зарезан в подъезде своего дома.

— Орудие убийства? — Предположительно кинжал.

— Или штык-нож? — спросил Шальшок. — А может наша секира? — Штык-нож короче. Секира… у нее лезвие шире.

— Откуда тебе известны приметы? — Сестра убитого в окно видела, как вдвоем с братом в подъезд зашел еще один человек. Прошло десять минут, а брата все нет, волноваться начала, спустилась вниз. Она и обнаружила труп.

— Где, говоришь, проживает сестра? — В районе порта… Корабельная 19. Квартира 32.

— А зовут ее? — Валентина.

— Спасибо, — сказал Салис. — Ели чего нового узнаешь, шепни нам. Ну а мы тебе.

После разговора с Хейлоком Салис и Шальшок поехали в портовый район. Салис вообще недолюбливал землян. Слишком много гадостей с их появлением перекачивало с Земли на Фербис. А земные женщины… Для Фербийца они были слишком бледные.

Портовый район пропах рыбой еще тысячу лет назад. Казалось с тех пор ни одна частица этого запаха не покинула кварталы облепившие порт, словно пчелы банку с вареньем. Ближе к воде тянулись нескончаемые цепочки складов, площадок в шесть рядов заставленных контейнерами, горы песка и щебня, резервуары с нефтью.

Жилые кварталы выглядели уныло. Невысокие, максимум четырехэтажные, дома с никогда некрашеными бетонными стенами, окнами забывшими что такое чистота.

Дверь открыла не очень красивая землянка, двадцати пяти лет. К тому же лицо ее было каким то измученным… Наркотики наверное.

— Валентина Михайловна? — Да.

— Инспектор Салис, — представился Лоун и предъявил ромб имперского сыска.

— Мы можем войти? — Входите, — ответила хозяйка и посторонилась, пропуская гостей.

Фербийцев пригласили на кухню. Не то чтоб она была в запустении… скорее, как-то неуютно здесь было от хаоса на ней царящей.

— Валентина Михайловна, — начал Салис, — постарайтесь еще раз вспомнить. вы раньше никогда не видели человека, который заходил в подъезд с вашим братом в тот день, когда его убили? — Я же уже говорила. Никогда.

— Валентина, — располагающе, как ему казалось, сказал Шальшок, — нам нужна правда.

— Я уже все сказала! Если вам этого мало, то тогда убирайтесь! — Нет, вы сказали не все, — спокойно продолжил Шальшок. — Поймите. Убийца уверен, что его никто не видел. А когда он узнает, что есть свидетель, то он непременно попытается убить и его. А узнает он обязательно, если уже не знает. Он ведь был знаком с вашим братом. Так? У них была общая компания? Валентина, тот кто убил вашего брата, возможно причастен еще к четырем убийствам. Такие ни перед чем не останавливаются. Он придет к вам.

Валя сидела за столом, облокотившись на него локтями и закрыв лицо ладонями.

Вдруг она отняла от лица руки и сыщики увидели её глаза полные ненависти.

— Плевать… — сказала она дрожащим голосом. — Пусть приходит! — Кто он? — настаивал Салис.

— Гриша был не таким как они все… Он больше не хотел ходить на их собрания.

— На какие собрания? — Раз в неделю они собираются у кого-то на даче и читают всякую гадость.

Делают доклады о Гитлере, об арийской цивилизации, о первородстве Землян.

Началось все, как увлечение национальной идеей, разговорами против притеснения землян на Фербисе. А потом все стало походить на обычную банду. Они кого-то избивали, запугивали. Гриша не хотел больше в этом участвовать, и за это его убили.

— Валентина, кто это сделал? — Его зовут Толик. Талян. По субботам они собираются в Центральном парке.

Пьют пиво, разговаривают.

— Где он живет, не знаете? — Нет, не знаю. Он у них инструктор по рукопашному бою. Во время последнего мятежа, служил кажется в каком-то штурмовом батальоне. Не знаю.

— Спасибо, Валя, — поблагодарил Салис. — Мы сделаем все от нас зависящее, но вы… постарайтесь все же как можно реже бывать в безлюдных местах… Не заходите в подъезд или лифт с незнакомыми.

— Не трудитесь. Знаю я вашу песню. По TV каждый день одно и тоже. Меня теперь мало беспокоит, что будет со мной. Я хочу, чтоб вы эту сволочь поймали. — Валя подняла глаза и Салис увидел в них, пусть слабую, но все же надежду, что не все зло на этом свете остается безнаказанным.