Георгий Мартынов: Сто одиннадцатый (хроника н…ских событий)

Каждый экран до двух метров в диаметре. Их ряд тянется на сорок, сорок пять метров. Узкие рамы, сделанные из того же материала, что и весь пульт, такого же, как и он, темно-вишневого цвета, создают впечатление ряда огромных иллюминаторов.

Перед пультом не то кресло с низкой спинкой, не то очень короткая кушетка, обитая рыхлым материалом вроде бархата или плюша. «Кресло» передвигается вдоль всего пульта, бесшумно и плавно скользя словно по невидимым рельсам. Сидящему в нем не надо пользоваться какими-либо кнопками или рукоятками, чтобы привести в действие механизм. «Кресло» движется как бы само собой, подчиняясь биотокам.

К краю пульта сдвинуты еще четыре таких же «кресла».

Экраны — «иллюминаторы» как будто висят в воздухе; стен, на которых они находятся, не видно, они прозрачны. Такой же прозрачный потолок позволяет хорошо видеть звезды на матово-черном фоне неба. Две из них сразу обращают на себя внимание величиной и блеском. Та, что ярче, висит бледно-желтым диском в неимоверной дали космоса, но свет ее дает даже тени. От другой теней нет, хотя она и очень близка.

Пол в помещении пульта матовый, все того же цвета переспелых вишен. В нем, как в пушистом ковре, не отражается абсолютно ничего.

В пяти-шести шагах позади «кресла», точно врезанный в пол, довольно большого размера овальный бассейн, ничем не огражденный. Вода в нем бледно-голубая, как бирюза, и поверхность ее находится почти вровень с полом.

Сквозь стены видны снаружи двенадцать металлических ажурных мачт, увенчанных на четырехсотметровой высоте тремя медленно вращающимися решетчатыми чашами-антеннами каждая. Тридцать шесть антенн связаны с двенадцатью экранами в помещении пульта.

На экранах нет никаких изображений, они пусты и на слегка зеленоватых поверхностях — ни искр, ни точек, которые могли бы указывать, что установка в целом включена.

Мачты, как и экраны, расположены полукругом в непосредственной близости к зданию, в котором находится пульт. Их основания скрыты в густых зарослях растений с длинными узкими листьями, которые светятся то зеленым, равномерно переливающимся светом, то синеватым, то желтым.

Вдали виднеются другие здания, которые также не имеют ни дверей, ни окон.

Всюду ничем не нарушаемая тишина и отсутствие движения, если не считать непрерывного вращения решетчатых антенн там, наверху.

Но это, возможно, только впечатление…

Дробно рассыпаются щелкающие звуки, и на пульте, с правой его стороны, вспыхивает крохотный рубиновый огонек сигнала.

«Кресло» плавно передвигается и останавливается напротив этого места. Сидящий в нем одновременно нажимает на одну из кнопок, переключает тумблер и передвигает две рукоятки, одну чуть влево, другую немного вверх. В овальной рамке загорается небольшой экран, и в желтой его глубине появляется… назовем ЭТО головой, так проще.

Из крохотного отверстия над экраном раздается негромкий голос:

— Во имя жизни!

— Во имя жизни! — отвечает сидящий в кресле. — Я давно жду!

— Только что раскодированы записи со всех тысячи ста восьмидесяти шести сторожей верхних слоев.

— Зачем ты вызвал меня?

— К сожалению…

— Метеорит?

— К сожалению, хуже. Много хуже!

— Говори!

— В самый момент выхода…

— Погибла жизнь?

— К счастью, нет. Но несомненно искусственное происхождение…

— Тогда не вижу несчастья! Наоборот!

— Оно погибло! Восемнадцать ближайших к месту встречи сторожей верхних слоев успели заметить и зафиксировать…

— Скорость? Время?

— Две с половиной секади и немного больше двадцати четырех арэ. Несущественно.

— Если так, сторожа верхних слоев должны были успеть зафиксировать не только наружное, но и внутреннее. Две с половиной секади! Это для них очень много.

— Они это сделали.

— Степень совершенства определена?

— Между пятнадцатью и шестнадцатью.

— Так низко! — В голосе разочарование и грусть. — Опять и опять — так низко! Будет ли наконец удача! Или мы обречены на поиски того, что не существует? Где снимки?

— Будут доставлены вам после полной расшифровки объекта.

— Но что-нибудь уже известно?