Вольдемар Грилелави - Ежик с иголками

— Знаешь, мама, это я сейчас себе в голову вбил, а там будем посмотреть и решать, чтобы окончательно определиться. Я лучше сначала свои два года прослужу и твердо решу: куда и кем, зачем мне быть. Стихи и поэмы можно в свободное время писать, когда муза посетит, когда рифмы в башке возникнут. А делать это по обязанности — я себе такое и представить не могу. Они же могут и не сочиняться.

Вася пришел в понедельник настолько рано, что даже Володя еще не успел проснуться. Не говоря уже про завтрак, а уж тем более про брата с сестрой, которые и не умели настолько рано просыпаться. Им к восьми в школу, но они любили и привыкли проснуться за пятнадцать минут, чтобы за такой мизерный срок успеть проглотить завтрак, приготовленный мамой и находящийся на горячей плите, и галопом нестись в школу. Звонок на урок заставал их обычно в школьном дворе. И если повезет, то в класс входили на секунду раньше учителя. Сегодня родители ушли на работу к семи часам. Следом и явился сразу Вася, словно у подъезда дожидавшийся их выхода из квартиры.

— Ты что, еще спишь до сих пор? — сходу набросился он на сонного Володю. — Совсем страх потерял. Или уже забыл, куда нам направление выписал военком?

— Ой, Вася? — удивился Володя новой, и до безобразия аккуратной прическе друга. — Ты чего это такую комсомольскую прическу соорудил. Да и когда только успел? Еще вчера на твоей голове была приличная копна. А как же девушки? Им твое творение сверху мозгов может не совсем придти по вкусу. Еще и претензии предъявят, мол, верните Васю, какого мы полюбили, а этого пионера оставьте себе. Что им скажешь?

— Да ну их в задницу этих балаболок! — сокрушался Вася, осторожно и нежно дотрагиваясь до своей, но с трудом узнаваемой, головы. — Бабы бабами, а в военкомате нужно произвести хорошее впечатление. Тогда могут и на следующую осень перенести призыв. Я еще и в институт успею поступить, тогда насовсем от армии откошу. Давай, подпрыгивай и понеслись, а то там опаздунов совсем не уважают.

— Вот сам хоть понял, чего говоришь? Время только семь часов, а нам всего-то полчаса на трамвае потрястись, — возмутился Володя, с легкостью спрыгивая с диванчика. — Сиди здесь, а я по кругу побежал, — попросил Володя, подразумевая под кругом такие обязательные процедуры, выполняемые им регулярно по утрам, как посещение санузла, умывальника и завтрак. — Ты сам хоть ел, или рванул на пустой желудок? А то, так мой руки, и усаживайся за стол. Мама макарон целую сковородку нажарила с салом. А еще туда пару яиц прирезала. Просто объедение!

— Нет, спасибо, ты уж сам там без меня ешь, только побыстрей. А я здесь посижу, в окошко посмотрю.

Володя вернулся минут через пять, уже вытирая тыльной стороной ладони жирные губы. Сала было в сковородке больше чем достаточно, что его следы и остались на щеках и подбородке.

— Ну, и что теперь? Вот на кой приперся ни свет, ни заря! — пожаловался он на Васину торопливость. — Давай, покурим, пока время есть. Из дома выйдем не раньше восьми. И то за полчаса заранее приедем. Там же сам военкомат закрыт будет.

— Да ты что, какое еще курение, скорее поехали! — испугался Вася. — Погуляем вокруг военкомата и накуримся, сколько влезет. Да мало ли чего, с трамваем случиться может!

— Колесо спустит, на гвоздь наскочим, или бензин закончится, — хохотнул Володя, потешаясь над Васиными переживаниями. Неужели ему дома никто не объяснил нелепость его страхов? Даже если и в армию, чего вообще не допустимо, да и то за две недели предупреждают, чтобы успеть положенный отпуск отгулять.

— А ничего смешного я в этом не вижу. Вон, Комаров повыпендривался перед военкомом, гоношился, строил из себя героя. Так военком его на Кольский полуостров по блату запер, что у того, как в письмах пишет, все уши с ноздрями отмерзли там. А мне оно надо? Уж лучше сейчас лишних полчаса пострадать и показать себя со всех наилучших сторон, чтобы доверие заслужить и Витебске остаться в какой-нибудь теплой части. Или поблизости где-нибудь. Каждый выходной можно домой бегать, чего-нибудь вкусненько съедать, чтобы форму не потерять.

— Как раз тебе с Мишей и не мешало бы часть формы потерять. В ваших размерах масса излишеств. А служить дома не интересно, — не согласился с ним Володя. — Скучно и не романтично. Охота нахаляву мир посмотреть. Я бы с удовольствием махнул на Дальний Восток или в Среднюю Азию. Ни разу не приходилось бывать ни там, ни тут.

— Мы с тобой махнемся, если вдруг мне такое счастье подвалит, — предложил Вася. — Я с радостью откажусь от халявного предложения потоптать великие просторы Союза. Увольте.