Сергей Галихин - Последний хранитель вечности

– Умри сука! – заорал Павел и ударил Капюшона сверху по голове. Но тот просто исчез, и от меча пострадал лишь сервант. Раздался треск дерева, звон разбитого стекла и фарфора. – Мальчишка, – укоризненно проговорил Капюшон. – Я тебя даже властям не отдам, сам позабавлюсь. Он начертил перстом в воздухе воображаемую линию, и одна из стен в комнате вспыхнула. – Уходи. В деревне шесть человек, и все они сейчас спят, так что свидетелей не будет, – сказал Капюшон и прыгнул в огонь. Пожар оставлял право только на один выбор. Паша побежал вниз по узкой лестнице, путаясь ногами. Оказавшись на улице, он кинулся к воротам, но вдруг вспомнил, что оставил плед и хотел было вернуться за ним. Дом уже пылал как «пионерский костёр». Паша завел машину и ретировался. Как только посёлок скрылся за горизонтом, раздался взрыв, взорвался газовый баллон на кухне, и почти сразу зазвенела рельса. Очнувшимся соседям вместо дома остался факел. Через десять километров, Паша остановился и, открыв дверцу, вывалился из машины. Его вывернуло наизнанку. Когда стало немного легче, Васильков выбрался из кювета и сел на траву. «Сергей хотел меня убить! Бог мой! У него это могло получится, ведь, по правде говоря, я этого не ожидал. А эта тварь знает, кому и где нажать… И как он узнал о его мечте? Кто он, дьявол? Вряд ли. Скорее всего чертёнок. Такой маленький гадёныш, который хочет выслужиться у сатаны. Да и какая разница большой он или маленький. Главное, что он оттуда, и приходил он за мной». В какой-то момент Паша поймал себя на мысли что уже ни о чем и не думает, а просто сидит и смотрит на деревья. На то, как ветер приводит в движение листья на ветвях. C грохотом мимо Василькова проезжали тяжелые фуры, кое-где деревья тронулись желтым цветом. Васильков поднял вверх глаза. На голубом небе появлялись первые звёзды. Где-то рядом запели сверчки. Пора домой.

Прошло два месяца с того момента, как первый раз появился гость в капюшоне. Он больше не приходил лично, но его присутствие ощущалось ежедневно. С полок постоянно что-то падало на голову. Можно было поставить чайник на плиту, и через пять минут плита будет выключенной, хотя чайник теплым. Регулярно пропадали ключи от входной двери, и выйти из дома было просто невозможным. Казалось, что кто-то стоит за занавеской и дергает за невидимые ниточки, а всё вокруг повинуется его власти. Напряжение Павла, как спираль, с каждым новым витком становилось всё выше и выше. Не прошло и недели, как он почувствовал, что начинает сходить с ума. На работе тоже было не всё в порядке. Павла обвинили в воровстве, и выглядело это достаточно убедительно.

Кроме мелких гадостей, были и крупные. Заболела мама. Её увезли ночью с сердечным приступом. После звонка отца, сообщившего эту страшную новость, Паша долго сидел в комнате с закрытыми глазами, откинувшись на спинку кресла. Его сжатые кулаки подрагивали. Ощущение собственного бессилия, что может быть страшнее. Василькову стоило неимоверных усилий, чтобы сдержаться и не впасть в истерику. Отношения с Леной первый месяц оставались такими же плохими, как и были. К концу второго они стали еще хуже. Паша пытался несколько раз поговорить с ней, но разговор быстро переходил в перебранку. Вот и сейчас он сидел на скамейке во дворе её дома и ждал Лену, чтобы объясниться. Но этот раз будет уже точно последним. Павлу нужно услышать ответ на один единственный вопрос. Не очередной скандал, а именно ответ. Да или нет. Конец октября. Было достаточно холодно, и Павел слегка озяб. По пустому двору изредка проходили прохожие. Васильков сидел на лавочке напротив подъезда Лены больше часа и уже собирался уходить, как вдруг во двор въехал подержанный Опель. Он лихо закладывал повороты и резко затормозил напротив Паши. Из Опеля вышел худощавый молодой человек полубыковатого вида. На нём было пальто тёмно-красного цвета, так называемого «бизнес класса», а на голове кепка «Адидас», из-под которой лапушились прозрачные, с красной каёмочкой и редкими красными прожилками, уши. Такое сочетание всегда не то чтобы бесило Пашу, а скорее веселило. Это чучело обошло авто и открыло пассажирскую дверь. Из машины вышла Лена! Такого поворота событий Паша не ожидал. Их взгляды встретились. Чучело немного отстало, завозившись с сигнализацией. Васильков поднялся и сделал шаг. Лена шла ему навстречу, казалось, что она это делает неуверенно. Когда они поравнялись, Паша заговорил первым. – Здравствуй. – Здравствуй, – ответила Лена. Её слова были словно дыхание снежной королевы. – Мы можем поговорить?