Ричард Маккенна: Страна мечты

Внезапно голос пропал, и Кинросс почувствовал ужасную усталость. Он закрыл глаза. Первый раунд я выиграл, подумал он.

Вдали послышались раскаты грома. «Второй раунд?». Поднявшись, он вышел из хижины. Мрачные грозовые тучи закрыли все небо. Черные демоны дождя плясали на холмах. Кинросс поспешно набрал дров и принес их в хижину. Огородив камнями место посреди хижины, он развел огонь.

Гроза началась внезапно. Яркие вспышки молний чередовались с оглушительными раскатами грома. Крупные капли дождя неистово барабанили по крыше. Дрожа от холода, Кинросс сидел у костра. День сменился ночью, но гроза не утихла. Прижавшись к теплым камням возле огня, Кинросс уснул.

Утро было ясным и холодным. Землю покрывал тонкий слой снега. На траве и ветках деревьев серебрился иней. Дрожа от холода, Кинросс стоял в дверях, когда услышал хруст снега. Кто-то направлялся в его сторону. Это оказался фон Ланкено. Впервые за все время Кинросс увидел его небритым.

— Простите, господин Кинросс, что нарушаю ваше уединение. Но я вынужден побеспокоить вас.

— Какое уединение?

— Как какое? Вы ведь уже несколько недель не покидаете свою хижину. Но я бы хотел поговорить с вами насчет этого холода…

— Если вы не можете переносить холод, то отпустите бороду, как это сделал я.

— Я не боюсь холода, господин Кинросс. Прежде, чем оказаться в этом мире, я тридцать часов пролежал на снегу в горах на высоте шестнадцать тысяч футов. Именно тогда у меня начались видения… Вы задели мою гордость, господин Кинросс.

Кинросс промолчал.

— Как долго вы еще собираетесь спорить с герром Крюгером? — спросил фон Ланкено.

— Наверное, пока ад не замерзнет, — хрипло рассмеялся Кинросс, а потом добавил: — Пока Крюгер не позволит мне пересечь барьер. Мне и Мэри Чедвик.

— Он никогда не отпустит вас, господин Кинросс. А мисс Чедвик и вовсе не желает покидать этот мир.

— Это Крюгер сделал ее такой!

— Мэри всегда была такой. Мы с ней часто встречаемся и много времени проводим в разговорах. Я узнал о ней довольно много. Надеюсь, в будущем я познакомлюсь с ней еще ближе. Но я понимаю, что вы хотели сказать…

— Вас прислал сюда Крюгер? — резко спросил Кинросс.

— Нет-нет. Я сам решил к вам прийти. Наблюдая за вами, господин Кинросс, я стал лучше понимать герра Крюгера. Скажите, вы знаете, что жители деревни страдают от холода и голода? Разве вы не чувствуете, что ответственность за это лежит на вас?

— За все, что происходит в этом мире, отвечает Крюгер. Пусть он сделает так, чтобы снова было тепло.

— А если он не захочет этого сделать? Что произойдет тогда?

— Тогда мы будем продолжать страдать от холода и голода. Возможно, это прояснит мозги некоторым жителям, и они помогут мне преодолеть барьер реальности.

— Они не станут этого делать, в этом я абсолютно уверен. Однако позвольте выразить свое восхищение вашим упорством и настойчивостью. Вам удалось отодвинуть барьер довольно далеко. Вы, господин Кинросс, обладаете огромной волей. Я выражаю надежду, что вы все-таки смиритесь со своим положением и займете в этом мире место, на которое вы имеете полное право.

— Либо я выберусь отсюда, либо умру. Вот это мое право.

— Господин Кинросс, у жителей деревни тоже есть право — остаться в живых. Ни я, ни господин Гарсия не будем настраивать их против вас. Но герр Крюгер может являться жителям деревни во сне и отдавать им приказания. И если они восстанут против вас, мы с господином Гарсией не станем им мешать.

— Ну что ж, это справедливо, — отметил Кинросс.

— В таком случае разрешите откланяться, — сказал фон Ланкено с легкой усмешкой на устах. Отсалютовав, он молча развернулся и пошел прочь.

Через несколько минут Кинросс услышал звук быстрых и легких шагов.

Это была Мэри Чедвик с искаженным от ярости лицом. Она прижимала к груди дюжину белых голубей.

— Бедные птицы умирают от холода. Они отморозили свои маленькие крылышки. А ласточки…

— Прости, — пробормотал Кинросс. — Я не хотел…

— Тогда немедленно прекрати это! Глупец! Собери эти идиотские фрукты и положи их на тот дурацкий алтарь!

— Это Крюгер приказал тебе прийти ко мне? — поинтересовался Кинросс.

Она презрительно окинула его взглядом. Кинросс почувствовал, как вспыхнуло его лицо.

— Почему ты во всем винишь меня, а не Крюгера? — спросил он.

— Потому что я могу прийти к тебе, но не могу прийти к Крюгеру. Ступай за фруктами!

— Ладно, — понуро кивнул Кинросс. — Я сделаю это только ради тебя, Мэри. Только ради тебя, а не ради Крюгера. — Он пытливо заглянул в ее глаза, в которых все еще полыхал огонь.