Люда и Игорь Тимуриды - Моя профессия ураган

Мы прибыли на заимку действительно вместе Рихадо. Он, похоже, просто ждал нас в дельте реки, через которую шел сухопутный путь через мосты.

— Вот это конь! — уважительно сказал он. — Знаменитый! Если я не ошибаюсь, это тот самый зверь, что терроризировал Дивенор последние несколько лет?

Дар его ударил за такое оскорбление ногой. Я еле успела его сдержать. Хорошо еще — попало по животу, железно оплетенному мышцами и выдерживающему у тэйвонту страшные кулачные удары. Но Рихадо ахал и охал до самой заимке, сидя на коне впереди Тигэ, которая лечила его известными только ей средствами…

Бесстыжая… А еще старуха…

Заимка встретила нас, ощетинившись амбразурами и заложенными мешками с песком окнами, в которых угрожающе торчали арбалеты.

— Что за притча! — выругался Радом, и, оставив меня на Тигэ. И, приказав всем вынуть оружие и быть настороже, пошел выяснять. Он хотел оставить мне плащ, но я хладнокровно сказала, что в этом случае пойду впереди его, закрывая его от стрел, и никто меня здесь не удержит… Он понял, что это последнее слово, и сдался. А по-моему, он уже просто привыкал подчиняться жене. Ибо для самих тэйвонту, так же, как и в Славине, в состав обряда обязательно включалась формула о повиновении мужа жене и главенстве жены в семье… Это было надежно и решало все конфликты в зародыше, ибо жена умнее и компромисснее. И гасит их в сперматозоиде. Но, может быть, поэтому они так осторожно и ответственно женились… Вообще-то, лучше, чтоб меня венчал священник тэйвонту — вдруг поняла я.

Наконец, они там открыли и немного "разоружились". Боже, ну и видок у них был.

Сплошные калеки, все в гипсе и бинтах!

Нельзя сказать, что я опечалилась и заплакала от их вида… Это была бы злостная клевета. Но неправда и то, что я хохотала во все горло, как пыталась оговорить меня потом Радому старуха Тигэ… Я тихо, и тряслась… Но овладела собой при виде Радома.

Когда они увидели меня, их лица побелели.

— Привет! — весело сказала я, спускаясь под руку с Радомом.

В ответ они шатнулись на стены.

Шоа дико завыла, как кошка, и прыгнула на меня.

Радом сам защитил меня. Он мой муж. Он не хотел трупов.

— В чем проблема? — миролюбиво поинтересовался он.

— Радом!!! — хором закричали все. Явно жалуясь на меня. Доносчики…

— Ну и? — хладнокровно спросил он.

— Она избила нас!

— Она покалечила нас!

— Она натравила на нас своего коня, хотя будет тебе говорить, что сдерживала его! Она так кричала — быстрей убегайте, я его держу, — что он покусал и изуродовал всех нас. Пока эта холера кидала в нас ножики, будто на учениях.

— Кого-то убила? — о чем-то размышляя, спросил Радом.

— Нет, но многим перерезала бросками руки и сухожилия, так что руки отвисли…

Радом, она не девочка, это боец!

— Радом, ты посмотри, что она сделала со мной! — протягивая ему руки, весь в гипсе и деревянных шинах, сказал сзади старик Рики. — А четверо старших тэйвонту еще до сих пор лежат в гипсе. Она спустила на них коней.

— Неправда, — хладнокровно сказала я. — Они сами на них скакали. Я не виновата, если кто-то хочет совершить самоубийство.

— И это все? — зевая, спросил Радом.

— Да это было еще только начало!!! — изо всех сил закричали все.

— Что еще?! — возмутилась я. — Я же ускакала от вас!

— Радом, не верь ей, эта вертихвостка стравила нас с черными тэйвонту, так что нам стало не до нее! Тут такое было! — прямо завыли они.

— Откуда здесь черные тэйвонту? — вскинулся Радом.

— Когда она удрала, мы встретили на том берегу Ахана и трех его людей. Узнав, что мы ищем девчонку, дважды принесенную нам тобой, они охотно поскакали за ней, приняв участие в погоне… Тем более, что половина из нас стала калеками…

Радом нахмурился.

— Где они сейчас? Где Ахан! — резко спросил он.

Старик Рики хладнокровно без слов тыкнул несколько раз большим пальцем в небо.

Радом внимательно посмотрел на его палец, потом вверх. На потолок. В небо. Но ничего там не увидел.

— Стоп, — наконец сказал он. — Теперь рассказывайте все по порядку!

Я поудобнее уселась около Радома, под его рукой и под защитой его плеча. Ужас как люблю смешные истории…

Хотя Радом с Тигэ и слышал уже эту историю, все же они безуспешно сдерживали смех, слушая ее из уст самих пострадавших.

Только изредка Радом прерывал и выяснял какую-то деталь сдавленным от смеха голосом. Я же просто тряслась, спрятавшись за него и обняв за пояс, уткнувшись ему в спину, чтоб не нервировать зрителей. И тихо плакала в особо горестных местах. Но не высовываясь, не высовываясь, поскольку слезы мои и страдания отчего-то действовали на них как хорошее тонизирующее моющее средство.