Георгий Левин - Путь к трону

— Господи! Похудел то ты как! Одни косточки!

Так говорят все матери, после разлуки встречая детей. Это их жизнь и их удел. Обнявшись, мать и сын прошли на кухню. Сидевшие там люди радостными криками приветствовали солдата. Отец уже выпил душевно и начал дурачиться, вскочил с табуретки, приложив ладонь к уху, отрапортовал:

— Товарищ солдат! За время вашей службы происшествий в семье Божко не случилось! Ефрейтор запаса Пётр Божко.

Все радостно рассмеялись и принялись обнимать, целовать солдата. Дедушка и бабушка это уже сделали, но отставать от сыновей не стали пошли на сотый круг. И тут же посыпались вопросы. Стандартные и очень важные:

— Как служилось? Как армия вооружена? Какая теперь техника? Участвовал ли в ученьях?

Что на это мог ответить военный строитель? Рассказать об основном оружии своих частей? Лопате, ломе и метле? Не угадали! Виктор рассказывал обо всём, о чём знал из книг приключенческих и фантастики. Открыв рты, все слушали его рассказы об автоматах с лазерными насадками, о ракетах ранцевых, о летающих танках и многом другом. Слушали увлечённо, даже не вспомнили, что идёт война в Афганистане и о такой технике не слышал никто. Все понимали, что Виктор рассказывает об этом грозном оружии только им, по секрету. Много секретов знать не хотели вот и вернулись к прерванному делу, празднованию. Виктор этому обрадовался, два года не был дома, а ничего не изменилось. Был повод, вот и гуляли. Но обрадовался он рано. Его 9 летний племянник сын дяди, младшего брата отца, от него не отстал. Он был настоящий Божко! Как когда-то Надя доводила всех до икоты, миллионы раз повторяемой историей про червячка, залезшего в живот маме, так доставал и он. Но вопросами одними и теми же:

— Дядя у тебя был автомат? Один или два? А пулемёт? А танк? А с парашютом ты прыгал? А в космос летал? А там мухи есть? А ты привёз свой автомат? А пулемёт? А танк? А парашют? А мух? Дядя, а у тебя был…

Сначала Виктор терпеливо отвечал. Как мог. Выдержал целых три круга, на четвёртом сдался. Посмотрел на племянника, сосредоточился и тот закричал:

— Ой мама! Что это такое? А-а!

Умчался в комнату и оттуда не выходил, сидел в темноте. Хотя темноты боялся и спал только при свете ночника. Так и просидел до прихода матери. Она работала на прежнем месте, в книжном магазине, пришла в 21 час вечера. С уходившими гостями встретилась в подъезде своего дома.

Отец уходил огорчённый. Тихонько под нос матерился. Ругал всех и всё. Было 21 ноября конец месяца среда. На работе штурм плана ни тебе выпить, достойно отметить возвращение доблестного воина, ни поговорить от души. Вот жизнь собачья! Так и бурчал всю дорогу до дома под окрики матери. Так зашёл домой и лёг спать. Расстроенный и обозлённый. А мать села на телефон обзванивать родню. Празднование возвращения солдата назначили на субботу на 17 часов. При борьбе за выполнение плана, социалистических обязательств и конечно перевыполнении этого всего, с рабочим временем не считались. В субботу работали тоже, правда, иногда до 14.00. Из этого и исходили.

Виктор осваивался в своей комнате. Просматривал книги и вздыхал. Два года он не брал их в руки и сейчас очень сожалел о потерянном времени. Времени, из которого он выпал. С 1982 по 1984 год страна похоронила двух Генсеков, маршала Устинова министра обороны и других партийных и государственных чиновников. Вместе с ними уходила целая эпоха в жизни страны. Но об этом, как и раньше он не думал. От политики был далёк. Спать лёг около часа ночи.

Несмотря на это проснулся в 6.00. Два года службы в армии приучили к этому. Проводил на работу родителей. Позавтракал. В последний раз одел, свою солдатскую форму и отправился в военкомате. В течении часа покончил с формальностями. Встал на воинский учет, получил свой паспорт. В 10.35 уже был в книжном магазине и рылся на любимой полке, отбирал книги. На это потратил почти два часа. С двумя стопками книг пришёл домой и снял военную форму. Думал навсегда! Но оказалось, нет. Ошибся. Примерил имеющуюся одежду. С горечью убедился, что за два года возмужал или потолстел. Всё было в обтяжку, кроме трусов и маек. Они были, как говорят впору, ибо раньше болтались. Сложил всю старую одежду на тахту. Тогда одежду не выбрасывали, среди родственников было много детей разного калибра, и многие вещи переходили по наследству. Теперь тоже так, но причина другая и это только у тех, о ком говорят необеспеченные слои населения. Хотя таких не мало. Покончив с этим делом, Виктор отобедал и засел за купленные книги. Время пролетело не заметно.