Пирс Энтони - Боевой круг

– Скоро нужно будет подбросить хвороста в костер.

Снаружи было холодно: ноги мерзли, несмотря на то, что закрытая палатка хорошо держала принесенное нагретым воздухом тепло. Он видел, как Сола, дальше всех сидевшая от костра, ежится и дрожит.

– Мы можем лечь вместе, – сказала она. – Это всех нас согреет, если ты выдержишь мой вес.

И снова это было разумно. Палатка не рассчитана на троих, и если Сола ляжет сверху на обоих мужчин, то появится и пространство и тепло. Она рассуждала здраво, и он не хотел в этом ей уступать.

Ее гладкое, как шелк, бедро, скользнуло по его ступне. Острый ток пробежал вверх по ноге.

– Мне кажется, жар у него ослаб, – сказала она. – Если этой ночью мы не дадим ему замерзнуть, возможно завтра ему будет лучше.

– Вероятно укусы землероек противодействуют яду мотыльков, – заметил он, охотно меняя тему. – А где мы находимся? Я не очень помню, как сюда попал…

– На другом берегу реки, на пригорке. Я не думаю, что они смогут сюда добраться, по крайней мере этой ночью. Они передвигаются ночами?

– Вряд ли. Должны же они когда-нибудь спать. – Он помолчал. – Значит, сразу за рекой? Выходит, мы забрались еще глубже в зону.

– Ты же говорил, радиация исчезла.

– Я сказал: отступает. Но я не знаю, как быстро, и как далеко. Возможно, здесь она и есть.

– Я ничего не чувствую, – сказала она нервно.

– Ты и не можешь чувствовать.

Это был бессмысленный разговор. Как бы то ни было, они не могли ничего изменить.

– Если вокруг растения, то все в порядке: радиация их убивает.

Однако насекомые в сотни раз устойчивей к радиации, нежели человек, а мотыльков здесь значительно больше…

Разговор прервался. Сос понимал, что вызвало эту неловкую заминку: тепло необходимо было сохранить, и оба знали – зачем, но переходить к самому действию… У него не хватало смелости предложить ей устроить свою пышную грудь на своем обнаженном теле, и она не могла растянуться на нем так, без предисловий. Принятое умом отторгалось реальностью, мысль о подобном контакте возбуждала не меньше, чем собственно ощущение, и он чувствовал, что это не замедлит обнаружиться. Вероятно, и ее это волновало, поскольку оба знали: Сол никогда не обрадует Солу своим объятием.

– Смелей поступка я еще не видела. Вернуться в такой кошмар за палаткой!

– Я должен был… Не помню даже, как все происходило, помню только твой крик: «Иди! Иди!» – Он осекся, подумав, что звучит это неблагодарно.

– Ты заставляла меня двигаться. Я тогда просто не осознавал, что делал.

– Да я всего-то один раз крикнула.

Значит – просто засело в мозгу, как и прочие фантасмагории.

– Но ты увела меня от землероек.

– Я сама их боялась. А ты взвалил Сола и побежал за мной. Когда ты падал, я иногда думала: это конец, ты выдохся. Но ты снова поднимался и шел.

– В книгах это называется истерической силой.

– Да, ты очень сильный, – согласилась она, не поняв. – Может, не такой быстрый в движениях, как он, но намного сильнее.

– А ты, между прочим, тащила все снаряжение. И здесь все устроила.

Он окинул взглядом палатку, тут только сообразив, что Соле пришлось самой мастерить колышки и камнем вколачивать их в землю, прежние-то остались на прежнем месте, там, где бесновалась плотоядная мелюзга. У палатки был легкий крен. Забыла Сола вырыть вокруг и канавку для стока воды. Но распорки стояли прочно, и материал был хорошо натянут.

При везеньи и – главное – бдительности палатка была надежным укрытием и от мотыльков, и от непогоды. А расположение костра было просто гениальной догадкой.

– Отличная работа. Я и не подозревал, что у тебя столько талантов.

– Спасибо, – она потупила взгляд. – Я должна была это сделать.

Они снова замолчала. Костер угасал, и теперь Сос видел только мелькающие блики на ее лице и чудные, округлые контуры высокой груди. Пора было укладываться, а они все никак не могли решиться.

– Когда я еще жила со своей семьей, мы иногда выбирались в походы. И я знаю, что палатку нужно ставить на возвышенности, на случай дождя… – (Значит, она понимала необходимость стока.) – Мы с братьями обычно пели что-нибудь у костра, чтобы проверить, как долго сможем не уснуть.

– И мы тоже, – задумчиво произнес он. – Но теперь я помню только одну песню.

– Спой.

– Нет. Не могу, – смутился он. – Я всегда сбиваюсь с мелодии.

– И я тоже. А что это за песня?

– «Зеленые рукава».

– Я ее не знаю. Спой.

– Я не могу петь, лежа на боку.

– Ну тогда сядь. Здесь есть место.