Джеймс Шмиц - Телзи и Триггер

Но то, что произошло потом, застало его врасплох. Ощущение чего-то почти осязаемого, но незримого — в его сторону двигалась тень, которая не была тенью. Салли, как понял Фрейзер через долю секунды, о ней не подозревала, и он успокоил себя мыслью, что, поскольку Салли не может почувствовать чего-то, то оно, это что-то, не может причинить и особого физического вреда. Тем не менее, за несколько последовавших мгновений он обнаружил в своей душе неожиданный груз ужаса. Разум Старшефа Фрома заговорил с ним и заговорил требовательно. Фрейзер ощутил в каннибале непонятную нерешительность, скрывавшую под собой темное, ледяное стремление к разрушению. Фрейзер, отказавшись отвечать, почувствовал, как его разум отключил ментоконтакт.

И контакт прервался, тень исчезла. Гадать, что это было, у станционера не было времени, поскольку финальная стычка, если и случится, то всего через каких-то несколько секунд…

Затем, словно получив сигнал, Салли мягко выдохнула и медленно улеглась на все четыре лапы, полностью расслабившись. На секунду она взглянула на хозяина, прежде чем указать взглядом на заросли перед собой.

Фрейзер же, не уверенный в своих ощущениях, пока не мог позволить себе расслабиться. Он осторожно перевел взгляд с того места, где тропа выходила на поляну, на кустарник перед собой.

Это было необычное растение. Не совсем исконный обитатель Налакии, а один из генетических экспериментов, оставленных колонистами, кустарник обладал такими свойствами, что его присутствия не потерпели бы на менее изолированных мирах. Верхушки веток возле одного из поворотов невидимой тропы слегка задрожали. Но ведь и Старшеф, пусть даже решивший осуществить последний перед атакой марш-бросок через заросли, был достаточно опытным охотником, чтобы настолько потревожить растительность.

Значит, растения дрожали сами по себе…

Чувствуя движение теплокровной жизни под собой, растение мягко раскачивало пушистые стручки на своих верхушках, чтобы стряхнуть на вторгшегося представителя фауны почти микроскопические кристаллики энзимов, покрывая его мельчайшей, растворяющейся пылью…

Проникающей сквозь поры кожи, с большей легкостью попадавшей с дыханием через ноздри в легкие. Просачивающейся в рот, уши, глаза…

Неожиданно заросли затряслись сильнее обычного. Нечто или некто стряхнуло новое облачко пыли со стручков, заметно затуманившей воздух, что было заметно даже с не очень выигрышной позиции Фрейзера. Он смотрел на облачко с легким беспокойством, хотя кристаллики даже при хорошем ветерке далеко улететь не могли. Растение-мутант предпочитало удерживать и воздействовать на другие формы жизни там, где от них, как от потенциального удобрения, пользы было больше всего, непосредственно над корнями.

Тряска стала бешеной. Неожиданно раздался захлебывающийся хрип.

— Вот и славно, — спокойно констатировал Фрейзер. — Теперь пара глубоких вдохов и легкие заполнятся этой дрянью. Так все кончится быстрее.

Снова раздался надсадный хрип, превратившийся вскоре в мокрый частый кашель. Дрожь кончиков ослабла, но они подождали ее с полминуты, пока дрожь и кашель не прекратились резко и одновременно. Старшеф Фром расставался с жизнью крайне неохотно, но помешать смерти ему не удалось.

Вот теперь Фрейзер мог позволить себе расслабиться. Наблюдая за верхушками кровожадного растения, совершившего за него убийство, продолжавшими довольно неравномерно подрагивать в легком удовлетворенном волнении, станционер физически ощутил острое разочарование, почти досаду…

Но он понимал, что такое чувство едва ли рационально. Фрейзер, в общем и целом, был человеком практичным И даже прагматичным… задрожали. Но ведь и Старшеф, пусть даже решивший осуществить последний перед атакой марш-бросок через заросли, был достаточно опытным охотником, чтобы настолько потревожить растительность.

Значит, растения дрожали сами по себе…

Чувствуя движение теплокровной жизни под собой, растение мягко раскачивало пушистые стручки на своих верхушках, чтобы стряхнуть на вторгшегося представителя фауны почти микроскопические кристаллики энзимов, покрывая его мельчайшей, растворяющейся пылью…

Проникающей сквозь поры кожи, с большей легкостью попадавшей с дыханием через ноздри в легкие. Просачивающейся в рот, уши, глаза…

Неожиданно заросли затряслись сильнее обычного. Нечто или некто стряхнуло новое облачко пыли со стручков, заметно затуманившей воздух, что было заметно даже с не очень выигрышной позиции Фрейзера. Он смотрел на облачко с легким беспокойством, хотя кристаллики даже при хорошем ветерке далеко улететь не могли. Растение-мутант предпочитало удерживать и воздействовать на другие формы жизни там, где от них, как от потенциального удобрения, пользы было больше всего, непосредственно над корнями.