Юрий Мишин - Иной

Служитель удивленно посмотрел на меня и сказал:

— Иной. Э… Темный Иной. Сергей Иванов.

«Вот тебе и раз! Тезка среди Темных объявился», — подумал я. — «Ну ладно, посмотрим чем ты дышишь».

Никакого волнения в его поведении я не заметил, но так же строго продолжил:

— Сергей Муромцев. Вы здесь работаете?

— Да. Но… к Патрулям я никакого отношения не имею. У меня своя работа, — он как-то совсем по-детски наивно улыбнулся и показал на вольер. — Вот, мои питомцы. Кенгуру, да еще медведи с волками. А вы, наверное, по поводу нападения на животных?

— Да. Может что-то знаете интересное?

Иванов пожал плечами:

— Меня уже спрашивали ваши, то есть наши — Темные. Я в Патруле не работаю, не практикую… Так что мне все равно. Что Светлые, что Темные. У меня со всеми мир. Я вообще жалею, что согласился на инициацию, — он помолчал, потом неохотно продолжил. — Они были с утра, часов в десять. Могу повторить, то, что сказал им. Согласен, случаи странные, но в мое дежурство ничего не замечал. Да я бы и Темного развеял по Сумраку если бы он тронул вот их, — Иной показал на кенгуру.

Как раз в это время из сумки ближайшей к нам мамаши выглянула симпатичная мордашка уже довольно крупного детеныша.

— Сколько ему? — спросил я. — Два, три месяца?

— Три с половиной, — улыбнулся служитель. — Самый шалун из всех, — и, заботливо подложил сена в кормушку.

— Ну а оборотни? — продолжал я гнуть свое.

— А что оборотни? Те же Темные, только хуже. Думаю, что если это был Темный, то из низших. Но, уверяю, вас дозорный, сам ничего не видел. А если бы видел, то сказал. Нельзя трогать живность. Они твари бессловесные…

— А люди?

— А что люди? — вопросом на вопрос ответил Иванов, лупоглазо уставившись на меня. — Люди тоже разные бывают. Иногда хуже оборотней. Да и сами о себе позаботиться могут. И ты, опер, меня Темного на словах не лови. Я сказал, что думаю.

Спорить мне не хотелось, и я примирительно произнес:

— Ладно, забудь.

Было ясно, что больше от него ничего не добиться:

— Где мне найти Ильина?

— Ильина? А возле птиц. Ты, когда шел ко мне, то направо повернул, а надо было брать левее. Сан Саныч сейчас должен быть уже там. Время кормежки. Седой такой. Старичок. Только он почти всегда под «газом». Даже с утра. Так что не очень верь ему.

— Хорошо, постараюсь. Спасибо за сотрудничество, Темный, — поблагодарил я Иванова и, повернувшись, двинулся в обратную сторону.

«Темному верить — себя не уважать» — эту формулировку вдалбливали нам с начала учебы. Но как быть в этом случае? Иванов явно не врет. Да и какой ему, магу, смысл калечить живность? А вот смог бы он выдать оборотня? Не уверен. Оборотень он хоть и монстр, даже с точки зрения Темных, но все же свой. С другой стороны невооруженным глазом видна теплота и нежностью отношения служителя к своим подопечным. Так поверишь ли ты ему, Муромцев? Не знаю, не знаю, посмотрим. Доложу Соколову, а там видно будет, но сначала — Ильин.

Маленького седенького, похожего на гнома старичка я и вправду нашел в птичнике, возле клетки в вороном. Птицу, как следовало из надписи на информационной табличке, звали Яшей. Яша, не в пример Ильину важно, видимо осознавая собственную значимость, не спеша прохаживался возле кормушки, всякий раз выхватывая из нее какие-то только ему одному ведомые вкусности. Служитель же напротив, суетился, не переставая что-то бормотать себе под нос. На меня он не обратил никакого внимания, видимо принимая за запоздалого посетителя. Остановившись, я посмотрел на него сквозь Сумрак. Нет, обычный человек. Действительно слегка нетрезв, об этом говорило не только его поведение, но и небольшое лиловое свечение в ауре старичка.

— Здравствуйте, — опасаясь, старческой глухоты, громче, чем обычно поздоровался я с Ильиным.

— Здравствуй, здравствуй, мил человек, — не оборачиваясь, ответил старичок. — Чем обязан?

«Однако, — подумал я, — у него, что глаза на затылке?»

— Вы Ильин?

— Ну, я, — служитель, наконец, отставив метлу, повернулся ко мне. — Милиция, ФСБ или нечто иное? — улыбнулся он.

Я вздрогнул и еще раз внимательно просмотрел его ауру. Нет, ничего необычного — просто человек. Но на всякий случай я решил отшутиться:

— Всего понемногу, дедушка.

— На счет жука? — снова поставил он меня в тупик.

— И на счет него тоже, Сан Саныч. А что действительно был жук?

Ильин взял меня за руку и потащил вглубь зоопарка, бормоча:

— Пойдем, пойдем, мил человек. Сейчас все сам узреешь. Тут уже приходили, спрашивали. Зоологи, говорят мы. А я то, вижу… Они такие же зоологи, как я балерина. Уж скорее спецагенты какие.