Юрий Мишин - Иной

В приемной Соколова как всегда пришлось немного подождать. У шефа был кто-то из своих, в широком смысле, конечно, потому, что когда Раечка, секретарь Соколова, пригласила зайти, в кабинете никого уже не было.

— Садись, — как, всегда не здороваясь и не поднимая головы, предложил шеф.

Теперь он был занят своим любимым делом. Рассматривал через увеличительное стекло какого-то уродливого жука. Я плюхнулся в модерновое кресло типа «Президент», стоящее напротив Соколова и сказал:

— Вот уже год наблюдаю вашу возню с насекомыми, Леон. Мне бы давно надоело. И противные они…

Петр Иванович, не торопясь долюбовался чем-то отдаленно напоминающим тропического жука — носорога. Потом аккуратно положил его в коробочку, и убрал в ящик стола. Потом отложив в сторону десятикратную лупу, сказал по — немецки:

— Каждому свое, подмастерье. Каждому свое. Вот ты же барахтаешься в своих болотинах. Рыбу ищешь. А там тина, пиявки, я уже не говорю о гадюках. Но тебе нравится. Или летаешь. Кстати как твои успехи? Когда экзамены?

— Петр Иванович, — удивился я. — Сдал больше года назад. Я ж вам рассказывал. А сейчас просто тренируюсь.

— Я о вертолетах, — уточнил Соколов.

— А…, - разочарованно протянул я. — Вероятно на днях.

Вертолеты мне не нравились и, я не понимал, зачем Соколову понадобилось отправлять меня на эти курсы. Тем более, что желание обучиться летать на вертолетах изъявили и Андрей и браться Меньшиковы. Странно, что Соколов остановился на моей кандидатуре. В Нижегородском Ночном Патруле я пока внештатно потому, что продолжал служить в ФСБ. Да и Иным то стал всего без году неделя.

— Смотри у меня, что бы сдал, — шеф погрозил пальцем. — На каких машинах учат?

— На «Робинсонах», — сказал я. — Сорок четвертых.

Интерес Соколова к вертолетам был, по меньшей мере, странен. Он, как впрочем, и другие старые маги на дух не переносил всю технику. Можно сказать даже опасался. Пользовался ею только в крайнем случае. А тут вдруг вертолеты ему подавай! Не иначе все медведи в тайге передохли.

— Какая у него вместимость? — спросил шеф.

Я поднял брови. Мысленно конечно. С тех пор, как меня молодого сотрудника УФСБ по Нижегородской области внедрили к Светлым Иным и, я попал в Ночной Патруль, то видел и слышал много удивительных вещей. Но это?

— Тр… простите, четыре человека включая пилота.

Соколов помолчал, видимо что — то прикидывая в уме и, сказал:

— Маловато. А побольше машин у них в клубе нет?

— П-побольше нет, Петр Иванович. А зачем вам побольше?

— Мне это ни к чему.

— Из иностранных есть американские «Белл» пяти шести и восьмиместные. Очень хорошие машины. Есть какой-то итальянский примерно той же вместимости, но и те и другие только в Москве. Из наших…, - я замялся, раздумывая, — из наших «Ми-2». Ну и конечно «Ми-8». В Стригино стоят. Принадлежат то ли геологам, то ли газовикам. Есть еще губернаторский. С эксклюзивным VIP салоном. Подойдет?

Шеф, слушая меня, почесал за ухом и промурмыкал как — бы размышляя вслух:

— Понадобится, возьмем и губернаторский…

Я понимал, что все это для него пустой звук. Соколов очень старый маг и, хотя имел только первый, а не высший, как обычно у руководителей Патрулей и Служб крупных городов уровень, опыта и накопленной не за одно столетие Силы ему было не занимать. Именно это обстоятельство позволило Леону на рубеже девятнадцатого и двадцатого столетий занять пост главы Нижегородского Ночного Патруля. Его знали и уважали не только в Москве и Питере, но и зарубежные Иные. Но в технике, тем более авиационной он не разбирался вообще.

Неожиданно мне пришло на ум, что недавно и другой мой начальник тоже интересовался успехами в освоении вертолетов. Примерно неделю назад, когда я был у него с очередным докладом по «Фантому», генерал вдруг спросил меня сначала про аэроклуб вообще, а потом и о вертолетах в частности. Он интересовался особенностями управления этими машинами, вместимостью. Потом как-то мимоходом спросил, есть ли у меня с вертолетами, какие-либо сложности. Помнится, я тогда ответил, что у всех сложности с вертолетами. Техника это дурная. На любителя. Но скоро экзамены и думаю, что все пройдет нормально.

— А зачем это вам? — задал я тогда вопрос Данилову, точь в точь, как сейчас Соколову.

— Понадобится для работы, — уклончиво ответил Василий Петрович и уточнил. — Для твоей работы.

Правда, для какой он так и не сказал, а переспрашивать я не стал. Лишнее любопытство в ФСБ не в чести. Теперь все это навело меня на размышления о своей истинной роли в «Фантоме» и правильно ли я ее понимаю. Исходя из задач «Нижегородского меморандума», Даниловым передо мной ставилась двуединая задача: внедрение в сообщество Иных и налаживание постоянного достаточно плотного потока информации. Существовавшие полтора года назад опасения по утечке информации о моем внедрении к Иным постепенно сошли на нет.