Дино Динаев - Тотальная угроза

Люди шарахнулись назад. Не выдержав дополнительно давления, мачта надломилась, и платформа всем весом врезалась в стеллаж. Им повезло, что не в тот, за которым они вздумали укрыться.

Гигантский стеллаж "поплыл". По нему прошла плавная и страшная в своей ирреальности волна, ломающая во многих местах каркас и ребра жесткости. Конструкция опасно накренилась, из многих ячеек, словно выбитые зубы посыпались поддоны, контейнера, бочки. Сходство усилилось тем, что выпавшие детали оставляли после себя зияющие пустоты.

Галерея быстро наполнилась искореженным металлом. Стон стоял потрясающий. Стеллаж, потеряв часть содержимого, не думал успокаиваться. Потеряв остойчивость, он наклонился и лег на соседа.

Тот опасно накренился. С верхних галерей упали несколько ящиков. С нутряным вздохом из пола вылезла часть крепежа, головки болтов не уступали по размерам человеческой голове.

И в этот момент все застыло. В тишине раздался голос Дубаря, высунувшегося в окно и оравшего сверху:

— Что у вас там происходит?

— Покажи, куда заныкалась эта падаль! — крикнул Гус.

Сверху донеслась автоматная очередь. Пули легли за пару стеллажей слева от них.

— Уходить надо, шеф, — встрял Феномен. — Здесь нам его не найти.

И тут же получил зуботычину.

Картазаев не был настроен столь решительно, но понимал, что, не разобравшись с лжеобходчиком, нечего и думать выбраться. Гадский папа мог в любой момент остановить лифт, а то и вовсе уронить его. По ходу он отлично знал механику могильника.

Картазаев предложил разделиться и зажать разошедшегося старпера с двух сторон. Идея отчаянно Гусу не нравилась. Он подозревал, что задумано все Картазаевым с единственной целью завалить его и сбежать.

Но не в принципах полковника было заваливать без веской на то причины. По большому счету имели место несколько подходящих моментов, когда он мог завалить всех троих, включая и Зарока, но он ими не воспользовался.

Во-первых, бандиты пока не мешали выполнению его основного задания. Во-вторых (только, во-вторых, господа моралисты), Зарок вроде как-бы был с ним. Да еще и жизнь, как ни крути спас. Во всяком случае, он так считал. Ну и пусть тешит себя надеждой. На самом деле, конечно же, Картазаев контролировал ситуацию. И первому попавшемуся лжеобходчику конечно бы завалить себя не дал. Лжеобходчиков много, а он один.

Поколебавшись и прикинув весь расклад, Гус приказал Зароку двигаться с Феноменом, себе оставил Картазаева и Калерию.

Едва разделились, и пара бандитов скрылась, Картазаев предложил отпустить девушку.

— Еще чего? — не согласился Гус.

— Какой из нее боец? Обуза. Пусть валит.

— Тут все будет, как я решу, — важно сказал главарь.

Картазаев только пожал плечами, и они пошли с девушкой впереди, являл собой образец живого щита. Вернее, полезли.

Проходы завалили выпавшие поддоны, из которых в свою очередь высыпались ящики и бочки. Картазаев вспомнил, какой идеальный порядок существовал внутри могильника до того момента, как они попали сюда. Контраст получился разительный. Можно было даже засомневаться, что речь идет об одном и том же месте.

В воздухе витал стойкий аромат химических ингредиентов, пахло даже чем-то горелым. Где-то начинало что-то тлеть. Скорее всего, какие-то соединения вступили друг с другом в непотребную реакцию.

Картазаев лез на завалы первым, потом подавал руку и втаскивал Калерию. Так продолжалось до тех пор, пока девушка окончательно не выбилась из сил и не стала капризничать. В конце концов, она уселась на перевернутый поддон и захныкала как щенок.

Напрасно Гус тряс ее за плечо, тыкал в лицо автоматом, добился лишь того, что хныканье стало еще более жалобным.

— Ладно, вали отсюда! — милостливо разрешил главарь, не подозревая, как близко находился от края, ведь полковник внимательно следил за ним, и вздумай "герой" причинить девушке вред, то быстро оказался бы со сломанной шеей.

Полковник долго отрабатывал именно этот прием.

Он объяснял девушке куда двигаться и ждал проявления хоть каких-либо чувств, ведь возможно, они виделись в последний раз. Никаких эмоций. Она лишь смотрела на него исподлобья. Он слегка подтолкнул ее, и она пошла. Подол платья развевался, открывая красивые ноги, и Картазаев думал, что может так случиться, что картинка станет самой красивой и запоминающейся, и больше в своей жизни ничего такого не увидит.

Но если насчет красивого он с небольшими переборами оказался прав, то насчет запоминающегося явно недооценил то, ЧТО ему придется увидеть еще в этом просторном полуразрушенном уже могильнике.