Array Журнал «Если» - Журнал «Если» 1993 № 03

Ульфельд приставил меч к горлу собеседника.

— Гаспар Флиделиус?

— Кто? Никогда не слыхал!

— Мне сказали, — Ульфельд сверлил Свердрупа взглядом, — что в этом доме скрывается предатель.

Свердруп одним глотком опустошил половину кружки.

— Чего только не говорят! А вам мало, что шкипер Клемент у вас в кармане?

— Для них обоих уже готов топор палача. А эта парочка говорит, что у них встреча с Флиделиусом. А ну, давай свои документы.

Свердруп, прищурившись, посмотрел на Ори.

— Хотел бы я зваться Флиделиусом, чтобы такая милашка искала со мной встречи. Но увы, я всего лишь бедный старый торговец.

Он засунул руку за пазуху и, вытаскивая бумаги, спугнул целое семейство блох.

— Вот. Надеюсь, вы обучены грамоте лучше, чем я.

Ульфельд погрузился в изучение пергамента. В комнату вошли солдаты.

— Никого, кроме хозяина и дочери хозяина, — доложил один из них.

— А я что говорил? — затараторил владелец гостиницы.

Ульфельд бросил бумагу на стол.

— Мы останемся в твоей халупе, — решил он. — Негодяй может в любой момент появиться. Двое из вас, — он кивнул в сторону наемников, — оставайтесь в доме. Охраняйте все двери и хватайте каждого, кто войдет. Никому не позволяйте выходить наружу. Остальные — за мной!

— Что, даже не пропустите кружку пива? — спросил Свердруп.

— Нет, мне надо допросить арестованных.

Грубая рука толкнула Локриджа к двери. Американец уперся в пол каблуками. Солдат тупым концом копья ударил его по колену. Локриджа пронзила острая боль, и он чуть не упал… Капюшон сполз с головы Ори, и ландскнехт схватил девушку за волосы.

— Нет, — закричала Ори. — Мы принадлежим Ей!

Свердруп со стуком поставил кружку на стол.

Ори очертила в воздухе какой-то знак. Локридж не смог хорошенько разглядеть его, это был один из ритуальных символов ее мертвого и забытого народа, отчаянный жест…

Здоровяк быстро вскочил на ноги. Из-под его плаща появился на свет готовый к бою арбалет.

— Не так быстро, господа, — пропыхтел он. — Не стоит спешить, прошу вас.

В руке Ульфельда блеснул меч. Немцы, опешив, подняли копья. Если бы медведь мог усмехаться, он выглядел бы точь-в-точь как человек по имени Гаспар Флиделиус.

— Успокойтесь, умоляю вас, успокойтесь, — говорил Гаспар. — Одно движение, одно малейшее движение — и мне придется испортить внешность господина рыцаря стрелой. Не будем огорчать дам Виборга, не правда ли?

— Они убьют тебя, — крикнул трактирщик. — Господи, помоги нам.

— Конечно, они могут попытаться, — кивнул Флиделиус. — Но эта маленькая леди выговорила одно непростое словечко… И кроме того, со мной мой меч, которым я уже уложил немало шведов и гольштинцев, и даже датчан. Нет ничего приятнее, чем пощекотать мечом какого-нибудь датчанина, предавшего своего повелителя, может быть, только зарубить немецкого наемника. Мы можем разыграть сегодня преинтересное представление. Однако вам, герр рыцарь, придется довольствоваться креслом зрителя. Конечно же, когда вы попадете в преисподнюю, вам отведут местечко, приличествующее вашему званию, но вряд ли это утешит ваших молодцев, которых, конечно же, повесят за то, что они не уберегли вашу драгоценную персону. Так что давайте уладим дело миром. Обсудим все вопросы душевно, как и подобает истинным христианам.

В комнате стало тихо. Локридж слышал лишь вой ветра, шум дождя да собственное дыхание.

— Миккель, мой друг, — сказал Гаспар Флиделиус. — У тебя наверняка найдется крепкая веревка. Я, пожалуй, свяжу этих добрых малых для их же блага. Они ведь не турки. Правда, лучше быть басурманом, чем лежать в трактире и не иметь возможности выпить пива. Но завтра кто-нибудь да заскочит сюда. Мужчине положено мучаться жаждой. Знаком ли вам символ евангелизма — пиво омывающее глотку, так же, как покаяние, очищает душу? — Он ласково посмотрел на Ори. — В писании недаром говорится о мудрости простодушия. Слова не тронули бы мое заплывшее жиром сердце, потому что они коварны и пусты. Но ты, маленькая леди, показала мне Ее знак, который не лжет.

Хозяин гостиницы зарыдал. Женщины и двое детей высунули испуганные лица из соседней комнаты.

— Не вешай нос, Миккель! — сказал Гаспар. — Говоря без обиняков, тебе и всему семейству надо сматываться из города вместе с нами. Жаль, конечно, оставлять такую прекрасную гостиницу в дурных руках. Но Братство накормит и приютит вас. — Лицо Флиделиуса озарилось любовью и благоговением. — А когда придет Она, ты вернешь свое с избытком.