Глеб Голубев: Искатель. 1971. Выпуск №5

«Немедленно выезжай в Пловдив. Странное происшествие…»

«Хорошо, — говорю, — но со мной тоже приключение: я женюсь».

«Свадьбу отложишь, — пробубнила трубка. — Больше ехать некому. Отправляйся немедленно!»

— Вот видишь, — говорю я своей невесте. — Этот телефонный звонок — знак свыше, предостережение. Ты еще можешь отказаться от беспокойного супружества.

А моя невеста усмехается и героически скрывает свое настроение:

— Я не привыкла так быстро менять решения. Неделей раньше, неделей позже, какая разница? Ведь наша жизнь в наших руках?

— В наших, — говорю, — но только отчасти. Иногда меня не бывает дома месяц, а то и два.

— Ничего. Будем переписываться.

Легкомысленная особа.

Две недели спустя я вернулся в столицу. И конечно, истратил энную сумму денег на разговор с Перником. «Я к твоим услугам, приезжай!» Итак, моя учительница приехала снова. Это произошло совсем недавно. Прекрасный воскресный день. Мы смотрели фильм, из которого я запомнил только название. Потом традиционный поход в лес и недолгий визит к Танушеву. [4] Фамилия бывшего собственника ресторана в парке Свободы. После этого — ужин в «Болгарии». Танцы. Какой ужас! Опять меня заставили танцевать. Я, наверное, совсем рехнулся, согласившись. В общем, обычная для таких случаев программа. Но программы не имеют значения. Важно, кто твой спутник, если мы в этом хоть немного разбираетесь. В тот вечер мы договорились соединить наши судьбы 1 января. Причина: нужно быть чистейшей воды Марком Тотевым, [5] Нарицательное имя: человек, которому не везет, неудачник. чтобы тебе позвонили с работы в новогоднюю ночь.

Вот мы и ждем праздников. И я мечтаю о Пернике. А Перник соответственно думает о Софии. Если существуют города-побратимы, почему бы их не поженить? Эти мечты и плавный ритм поезда, видимо, укачали меня, и, лишь когда вагон резко дернулся, я пришел в себя и понял, что мы в Банкя.

На холме — домик. Небольшой, но имеющий тенденцию к росту. Трое мастеровых — двое в ватниках, третий в бежевом пуловере — копаются около нового двухкомнатного строения. Фруктовый сад, огород, куры. Поговорив с мастеровыми, я выяснил, что человек в бежевом пуловере и есть Танев. Вернее, Танев-брат, а главного, который постоянно выскальзывает из моих рук, нет и сейчас.

— Полчаса не прошло, как он уехал, — объяснил Танев-брат, глядя на мастеров.

Но те делали свое дело молча.

— А почему он переселился к вам?

— Да нет, не переселился. Просто приехал погостить. Отдохнуть, подлечиться. Врачи прописали ему воды. А наши источники известны.

Танев-брат говорил спокойно, с убежденностью человека, который лжет не впервые. Он был невысокого роста, крепко сбит, как старый, но еще крепкий шкаф. Лицо было красным от жизни, близкой к природе, и алкоголя. Глаза серые, невыразительные.

— С тех пор как брат поселился у вас, он все время находился здесь? — спросил я, попыхивая сигаретой.

— Вы случайно не из милиции? — поинтересовался, в свою очередь, хозяин, хотя сразу понял, что это именно так.

Я без лишних разговоров показал ему удостоверение и ждал ответа. Черные глаза с пожелтевшим от алкоголя белком глядели на меня спокойно и нагло.

— Ну, — говорю. — слишком долго придумываете ответ.

— А-а, это вы о брате? — догадался Танев, будто до сих пор мы говорили о созвездии Ориона. — Он уехал, и получаса не прошло.

— Это я слышал. А раньше уезжал куда-нибудь?

— Вы о том, ездил ли раньше? Никуда не ездил. Все время здесь торчал.

— Все время? Ты смотри! Три месяца сидели друг против друга и играли в гляделки?

Темные запавшие глаза смотрели на меня как на пустое место.

— И последние дни тоже был здесь, правда?

— Здесь. Куда ему ходить. Нам вдвоем весело. Гуляем…

— И вчера после обеда тоже был здесь, да?

Танев умолк, но во взгляде его не было и тени смущения. Он просто еще не решил, что сказать о вчерашнем вечере. Не получил небось подходящих инструкций.

— И вчера, кажется, был где-то поблизости.

— Насколько широко для вас это понятие — «поблизости»? Охватывает ли оно столицу или сюда входят только Люлин и Витоша?

— Не знаю, ходил он на Витошу или нет. Был здесь, поблизости.

— Браво, — говорю. — А в четверг?

Он, как видно, с самого начала ждал вопроса о четверге. Я его не удивил.

— А в четверг была пьянка, как в молодые годы. Чуть не до утра гуляли.