Джеймс Блиш - Города в полете (сборник)

Эти мультяшки снова привели Пейджа в ярость, но по счастью все происходящее оказалось не более чем уловкой, оставшейся еще с прошлогоднего фестиваля, к чему кэдди оказался подготовлен. Водитель дотронулся до кнопки на панели управления и сахариновые сценки со стекла исчезли вместе с гимнами и всем прочим. Машина резко рванулась в открывшийся в толпе проход, и мгновением позже площадь осталась позади.

— Уф–ф! — выдохнул Пейдж, откинувшись назад на сидение. — Теперь я понимаю, почему у каждой стоянки такси имеется торговый автомат для приобретения тройной страховки. В последний раз, когда я находился в отпуске на Земле, Правоверные были не так заметны.

— Каждый десятый, кого вы встречаете — сейчас Правоверный, — заметила Энн. — Хотя — восемь из остальных девяти утверждают, что отбросили религию, как безнадежное дело. И все же, когда вы оказываетесь на одном из этих Воскрешений, трудно поверить в сетования по поводу нашего времени. Вроде тех, что люди потеряли веру и так далее.

— Я так не думаю, — Пейдж несколько удивился ее словам. Ему пришло на ум, что эта беседа совершенно не похожа на обычную, ничего не значащую болтовню. Но поскольку такой разговор ему нравился более — разговор о чем–то стоящем — он мог быть только рад, что лед тронулся. — Сам я неверующий, но думаю, что когда эксперты говорят о «вере», они имеют ввиду что–то иное, чем эту орущую разновидность фанатов. Я имею ввиду Правоверных. Подобные религиозные направления всегда соотносились во мне с чем–то вроде «дружеских» встреч коммивояжеров. Их церемонии и манеры столь агрессивны, потому что сами они в действительности не верят в кодекс чести. Настоящая вера является неотъемлемой частью мира, в котором ты живешь, но ее редко замечаешь. И не всегда она столь уж и религиозна с формальной точки зрения. К примеру, математика базируется на вере — для тех, конечно, кто ее хорошо знает.

— Я должна сказать, что она, скорее, базируется на антитезе веры, заметила Энн, уже немного спокойнее. — Вы располагаете какими–то познаниями в этой области, полковник?

— Какими–то — да, — беззлобно ответил он. — Мне никогда не позволили бы пилотировать корабль даже в пределах лунной орбиты без знания тензорного исчисления. И если я подумываю о своем дальнейшем продвижении, я должен знать также и спинорные вычисления.

— Вот как, — произнесла девушка. Показалось, что она слегка разочарована. — Продолжайте, пожалуйста, и извините, что я вас перебила.

— И правильно сделали, что перебили. Я выразился неудачно. Я ХОТЕЛ СКАЗАТЬ, ЧТО ВЕРА МАТЕМАТИКОВ СОСТОИТ В ТОМ, ЧТО ЕСТЬ КАКОЕ–ТО ОДНОЗНАЧНОЕ СООТВЕТСТВИЕ МЕЖДУ МАТЕМАТИКОЙ И РЕАЛЬНЫМ МИРОМ. Оно не доказуемо, но настоящий математик его чувствует очень четко. ТАКОВА И ВЕРА СОВЕРШЕННО НЕРЕЛИГИОЗНОГО ЧЕЛОВЕКА В ТО, ЧТО _Е_С_Т_Ь_ РЕАЛЬНЫЙ МИР, СООТНОСЯЩИЙСЯ С ТЕМ, ЧТО ЕМУ ГОВОРЯТ ЕГО ЧУВСТВА — ЧТО ТАКЖЕ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ДОКАЗАНО. Как Джону Доу [Джон Доу — этим именем в американской журналистике обозначают обычного человека], так и многим выдающимся физикам приходится принимать это на веру.

— Но они не отправляют ритуалов, символизирующих эту веру, — добавила Энн, — и не обучают специалистов тому, чтобы подтверждать ее самим себе каждые семь дней.

— Совершено верно. В то же время, ранее Джон Доу ощущал, что основные западные религиозные течения имеют некоторое соотношение с реальным миром, которое существует, даже если это и нельзя доказать. Но нынче, похоже, Джон Доу так больше не считает, и как мне кажется — Правоверные тоже. Иначе они бы не орали столь громко. Оттого–то я и думаю, что вокруг нас не так уж много истинной веры. Найти ее по сути и негде. И это обстоятельство я обнаружил сам, хоть и с большим трудом.

— Вот вы и на месте, — сообщил водитель.

Пейдж помог девушке выйти из автомашины, добросовестно попытавшись не обратить внимание на сумму, которую заплатил. После чего метрдотель препроводил их к столику в ресторане. Энн на некоторое время — пока они рассаживались — снова замолчала. Пейдж уже было подумал, что она снова решила «заледенеть». И начал прикидывать, удастся ли ему сделать так, чтобы сюда ворвались Правоверные, надеясь хоть таким способом, но возобновить беседу. Однако девушка заговорила первой.

— Похоже, вы довольно много думали о вере. Вы говорите о ней так, словно эта проблема много значит для вас. Вы мне можете объяснить почему?

— Буду рад попробовать, — медленно произнес он. — Стандартным ответом явился бы такой. Пока ты в космосе — у тебя есть много времени на раздумья. Но люди используют его по–разному. Я, как предполагаю, искал какой–то критерий, который мог бы принадлежать лично мне. Наверное, еще с той поры, когда мне было четыре года. Тогда развелись мои мать с отцом. Она исповедовала Христианскую Науку, а он — Дианетику [христианская наука и дианетика — современные религиозные и философские направления в США; основателем дианетики был известный писатель и философ Л.Рон Хаббард]. И у них хватало поводов для стычек. Кроме этого, в суде они вели тяжбу за опекунство надо мной в течение пяти лет. Когда мне исполнилось семнадцать, я ушел в армию и не потребовалось много времени на обнаружение того, что вооруженные силы не способны заменить семью, не говоря уж о церкви. Затем я подал документы в космическую школу. И это тоже оказалась не церковь.