Александр Яблоков - Мертвец

Пусть мертвец потешится беседами об искусстве и флиртом с официанткой, решил я. Недолго ему уже осталось — теперь, когда я наконец его выследил. Я допил свой кофе и пошел звонить маме.

В закусочных давно уже не стояли телефоны-автоматы, но люди по-прежнему пользовались коридорчиком возле туалета для телефонных разговоров — здесь пусть весьма условное, но все же уединение. Вся стена была исписана телефонными номерами вперемежку с комментариями типа: «Вот же сука!», «Задолбало уже это ваше пи-пи-пи…» или «Большой хрустящий кусок французской итальянской булки»…

— Мам? Ты меня слышишь?

Сплошные помехи, гораздо сильнее, чем обычно. И все же я ощущал ее присутствие на другом конце линии — как в детстве, когда заходил в мамину спальню, чтобы услышать ее дыхание и удостовериться, что она жива.

— Мама!

— Что ты с ним сделал? — ее голос раздался в моем ухе неожиданно резко.

— С Барнаби? Просто поговорил… Клянусь! Он выглядел… м-м-м… довольно неплохо, учитывая обстоятельства. В смысле, он стал действительно…

— Его увезла «скорая». Он в реанимации. Сообщили: шансов выжить немного.

Бедняга Барнаби. Честно говоря, выглядел он неважно, но мне почему-то казалось, что он будет жить вечно.

— Я тут совершенно ни при чем. Когда я уходил, он был в полном порядке.

Тишина.

— Мам? Пожалуйста…

Я ждал долго, но больше не услышал ничего.

Когда я вернулся, официантка протирала тряпкой опустевший столик мертвеца. Я закинул рюкзак на плечо и бросился к двери.

— Вам завернуть с собой? — крикнула она мне вдогонку.

— Удачного вам сезона! — пожелал я на прощание. — Если мы больше не увидимся.

Дверь его машины была распахнута. Конечно, прежде чем войти в кафе, я позаботился о стартере. Чтобы понять это, ему хватило пары секунд. Быстро соображает. Мой клиент все время кичился своей проницательностью, но я не придавал этому особого значения, а зря.

От автостоянки склон холма уходил круто вверх, теряясь в тени оголенных дубовых крон. На фоне ясного осеннего неба темнели пятна пожухлой листвы и опустевшие комья птичьих гнезд.

Где-то выше по склону затрещали ветки. Я бросился туда, продираясь сквозь заросли кустарника, от которого, наверное, произошла колючая проволока. После нескольких минут неравной борьбы я наткнулся на какой-то ручей. Если идти по течению и пригнуться пониже, встречи с большинством колючек можно миновать. Из-под ног у меня покатились камешки. Судя по отпечаткам ботинок, мертвец пришел к тому же выводу, что и я.

Но на что он рассчитывает, этот жалкий ублюдок? Бежать ему некуда. Несмотря на то, что он отчаянно цепляется за собственное тело, он не слишком хорошо о нем заботится. После такого подъема он совсем выбьется из сил. Я прикинул, что это должно произойти минут через пятнадцать.

Ручеек тем временем забирал вверх все круче. Должно быть, во время сезона дождей он превращается в настоящий водопад. Надо мной нависли три длинных сросшихся корня. Пока я пытался за них ухватиться, острые концы впивались мне прямо в лицо. Пришлось отклониться немного назад и цепляться не глядя, на ощупь. Корневища были мокрые и скользкие. Наконец мне удалось отыскать корень, который был немного суше и крепче остальных, и подтянуться. Тот прогнулся под моей тяжестью. Повиснув на локте, я глянул вверх и обнаружил перед глазами грязную подошву. Мертвец поставил ногу мне на грудь и неторопливо надавил.

Корень выскользнул у меня из рук, и я рухнул назад. Ударился я довольно крепко, а потом покатился вниз, пересчитав все камни на склоне. Наконец, уткнувшись лицом в землю, я остановился. Сверху донесся треск ломающихся веток, затем все стихло.

Первым делом я проверил целостность снаряжения, а потом уж и свою. И то, и другое вроде бы еще работало. Я снова стал карабкаться вверх по склону, на этот раз осторожнее.

За водопадом начинался лес. Я не видел, куда убежал мертвец: может, налево, вверх по склону, который становился все круче, а может, к открытой равнине, туда, где гребень холма изгибался петлей, образуя долину.

Кто-то негромко кашлянул. Я оглянулся. На скалистом выступе стоял человек с ружьем.

— Господи, от тебя шума больше, чем от рухнувшей космической станции! — Это оказался охотник из кафе, тот самый, что оставил официантке денежного лебедя. На нем красовалась все та же ярко-оранжевая кепка. — Ну и что мне с тобой делать? Придется вытаскивать тебя отсюда к такой-то матери. Пива хочешь?